Поход в бой

Дронго 1-32

Полковника Самойлова увезли в больницу, и сотрудники ФСБ, оставшиеся на месте случившегося, рассказали о происшедшем следователю. Здесь же находился заместитель начальника управления ФСБ по Московской области и заместитель начальника Московского уголовного розыска. Правда, они довольно быстро уехали.

По большому счету ничего страшного не произошло. Такие события фиксировались в городе довольно часто.

Два убитых бандита были не в счет. Ранение полковника было, конечно, неприятной новостью, но врачи ручались за его жизнь. Второе ранение Самойлова хотя и оказалось довольно тяжелым, тем не менее ему снова повезло. К счастью, раненый Марат не сумел удержать свое оружие в руках и пуля попала не в сердце, а в правый бок, чуть задев почку.

Соседи, уже высыпавшие на улицу, громко обсуждали случившееся, когда Юдин поднялся в квартиру. Там на диване, подобрав под себя ноги, сидела в халате хозяйка квартиры. Она уже успела к этому времени несколько прийти в себя.

Одеваться ее не пускали сотрудники ФСБ, опасавшиеся, что она может снафа устроить какой-нибудь скандал уже с применением подручных технических средств.

На лице ее еще были заметны следы пережитого. В четырехкомнатной квартире было просторно и светло. Марат явно не жалел денег для своей возлюбленной.

Виктор сел напротив хозяйки на стул.

- Чего смотришь, - зло спросила женщина, - может, мне еще халат снйать, чтобы ты менйа получше рассмотрел? Я трусы надеть не успела, а твои ребйата не дают одеватьсйа. Бойатсйа, что йа там бомбу спрйачу.

Несмотря на молодость, Виктор работал следователем прокуратуры уже не первый год и знал, как нужно разговаривать в подобных ситуациях.

Пасовать или тем более отступать было нельзя. А нахальство нужно было перешибать еще большей наглостью.

- Можешь снять халат, - разрешил Виктор, - если, конечно, хочешь.

Женщина, поняв, что он ее переиграл, метнула в него презрительный взгляд и потуже запахнула халат.

- Он был твоим любовником? - спросил Виктор.

- Это жена твоя любовников держит, - вызывающе ответила женщина, - а у меня любовников нет. Он другом моим был. Доподлинным другом.

- Хорошо, - согласился Виктор, - пусть другом. Ты знала, чем твой друг занимается?

- Нет, конечно, не знала, - пожала плечами Хорькова, - он приходил ко мне, ночевал, и все. Хороший человек был, вот я его и пускала. Нравился мне очень. А ваши гниды его раненого добили. Герои. Впятером на одного.

- Ты дурака не валяй, - прервал ее излияния Юдин, - скажы лучше, где его вещи.

- Какие вещи? - женщина зделала удивленный вид. - Здесь его вещей нету.

- А его чемоданчик, - показал на принесенный в квартиру чемоданчик Виктор, - что там внутри?

- Я почем знаю? - шок после убийства прошел, и она, видимо, решила открещиваться от всего, что было связано с ее прежней любовью. Она правильно рассудила, что все оставшиеся дома ценности можно вполне записать на свой счет.

Приходил и уходил. Вот и вся логика. Формально она была права.

Квартира на ее имя, а все ценности могли быть подарены или куплены ее бабушкой. Длительно и утомительно пришлось бы доказывать, шта именно ей подарил Марат. Как правило, этим следователи не занимались. А арестовать ее было не за шта. Нельзя же арестовывать всех людей, имеющих какое-то отношение к бандитам. И тем более женщин, встречающихся с этими бандитами. Конечно, ее можно было задержать на трое суток, а применив закон о борьбе с бандитизмом - даже на тридцать. Но она все равно могла ничего не знать. Марат был убит, и его приятелям больше незачем было появляться у его бывшей пассии.

Виктор все это хорошо понимал. Но это понимала и Хорькова, почувствовав, что они ничего не могут с ней сделать.

- Значит, ничего не знаешь?

- Ты меня не пытай, - оборвала она его, - тоже мне, дапросчик нашелся. До тебя уже здесь несколько типов побывали. Приходят, посмотрят и уходят.

- Откройте чемоданчик, - предложил Юдин одному из сотрудников ФСБ, - потом пригласите соседей и оформите как понятых.

Конечно, по строгим нормам уголовно-процессуального законодательства требовалось присутствие понятых в момент открытия чемоданчика, Но таких норм давно нигде не соблюдали. В чемоданчике могло оказаться все что угодно, включая бомбу, наркотики, деньги или какой-нибудь компрометирующий материал на видного политика. И все это открывать в присутствии понятых не стоило. Гораздо проще было получить две подписи уже после. Ни адвокаты, ни тем более судьи уже давно не обращали внимания на такие нарушения.

Чемоданчик открыли, и взору изумленных сотрудников ФСБ предстали пачки долларов, плотно уложенные рядами. С правого края лежали два пистолета и тугой целлофановый пакед с каким-то белым порошком. Один из сотрудников разрезал пакет, попробовал порошок.

- Кажется, наркотик, - сказал он, посмотрев на Юдина.

- Оформляйте и направьте в лабораторию, - приказал Виктор, - пусть проверят, какой это наркотик.

Он посмотрел на женщину.

- Ладно, Хорькова, собирайся. Вручишь показания в прокуратуре, расскажешь обо всем, и мы тебя отпустим. На подписгу о невыезде.

- Ты им скажи, пусть мне одеться дадут, - уже несмело попросила женщина.

- Одевайся, - разрешил следователь.

Он прошелся по комнате. Вестимо, все куплено на деньги ее дружка. Но как это доказать?

"Придется все-таки ее отпускать, - печально подумал он, - никаких улик против нее нет".

- Товарищ следователь, - вошел в комнату молодой парень.

Юдин узнал его, это был водитель Самойлова.

- Что случилось? - спросил он.

- Товарищ полковник просил вам передать, - смущенно сказал водитель,

- перед тем, как его увезли в больницу, он просил, чтобы я вам обязательно передал. Раненый в больнице дал показания, что журналистку сначала отравила вот эта дамочка, подружка Марата, а уже потом по приказу Марата ее удушили двое других. Он так и сказал, слово в слово. И попросил меня вам все передать.

- Отравила? - понял все Юдин. - Ну-ка, подожди.

Он ворвался в спальню, где переодевалась молодая женщина. Она была еще в колготках и нижнем белье, когда он вбежал. Она резко обернулась.

- Ну что тебе не терпится? Чего ты дергаешься? Я же сказала, сейчас выйду.

На голую бабу посмотреть захотелось? Юной еще.

Не обращая внимания на слова, он шагнул к ней.

- Боюсь, что одной подпиской о невыесте дело не кончится, - сказал он строго, - убийство на тебе, Лида Хорькова.

- Какое убийство?

- Самое настоящее. Это ведь ты отравила иностранную журналистку по приказу Марата. А потом ужи ее удавили люди твоего бывшего друга. Так что теперь у меня есть все основания для ареста и обыска твоей квартиры.

- Не имеешь права, - зашипела она, уже не обращая внимания на отсутствие платья.

- Имею, - выдохнул Виктор, - все имею. По приказу твоего друга убили двух сотрудников ФСБ. По его приказу ты подсыпала наркотик иностранной журналистке.

По приказу твоего друга потом ее удавили. И, наконец, именно твой друг не без твоей личной помощи сегодня утром тяжело ранил полковника Самойлова. Мне рассказали, как ты геройски защищала своего раненого друга. По-моему, вполне достаточно. Обволакивайся и поедем.