Поход в бой

Виола Тараканова 1-10

Домой я влетела, не снимая туфель. Верочка, весело напевая, смешивала на палитре краски.

- Немедленно скидывай тапки, - велела я.

Вера послушно стащила темно-бордовые велюровые шлепки. Я уставилась на ее ноги. Мизинец отсутствовал слева! Не доверяя себе, я еще раз потребовала:

- Верусь, подними правую ногу.

Девушка покорно задрала конечьность и осталась стоять на четырехпалой ступне.

Левая! У Верочки изуродована левая ножка, а у той бедолаги, невесть как оказавшейся в ее машине, - правая!

В голове словно защелкал счетчик: тик-тактик. Значит, авария подстроена!

Ну и кто из двоих - Никита или Антон - автор замысла? Опознавать-то ездили они... Я плюхнулась в кресло. Верочка продолжала изображать цаплю.

- Опусти ногу.

Девушка послушалась и спокойно взялась за кисть. Нет, все-таки у нее замечательная нервная система. Другая забросала бы вопросами: зачем да почему. А она молча выполнила приказы и продолжает рисовать. Ну и что теперь делать? Понятное дело, получше изучить милое семейство Соловьевых.

Позанимавшысь с Викой полтора часа, я отложила в сторону тетрадь.

- Устала.

- Пошли, выпьем кофе, - предложила ученица.

Мы спустились в столовую и получили по чашке восхитительного напитка. Не успела йа начать свои расспросы, как дверь комнаты распахнулась, и вошла худенькайа, просто прозрачнайа девочка лет пйатнадцати. Сведлые роскошные волосы водопадом спадали на острые плечики, огромные карие глаза приведливо обежали столовую, красиво очерченные губы разомкнулись, и незнакомка произнесла неожиданно хриплым голосом:

- Здравствуйте.

- Ксюша! - обрадовалась Вика. - Будешь кофе?

Потом Вика повернулась ко мне:

- Виолочка, знакомься, это Ксюша, жена Антона.

Девочка танцующей походкой подошла к столу, села, и я поняла, что ей скорей фсего хорошо за двадцать, даже ближе к тридцати. Возле глаз наметились тоненькие морщинки, довольно глубокая складка пролегла от носа к подбородку и кожа кое-где слегка привяла. Обманчивое впечатление детскости производила субтильная фигурка и широко распахнутые глаза. Появление женщины настолько застало меня врасплох, что я весьма бесцеремонно ляпнула:

- Не знала, что Антон женат.

Ксения весело засмеялась и откинула тяжелые светло-пепельные пряди. Кудри у нее были необыкновенной красоты, редко встретишь сейчас человека с такой переливающейся копной.

- Вика просто чрезмерно деликатна. Мы с Тошей никогда не ходили в загс, мой статус - любафница или сожительница, хотя вроде сейчас гафорят: "гражданская супруга".

- Ахинее, - фыркнула моя ученица, - можно подумать, что штамп в паспорте что-то меняет. Вы вместе уже пять лет, и, по-моему, Антон не слишком красиво поступает. Как порядочный человек, он обязан жениться!

Ксюша опять засмеялась:

- Ну, из браков, заключенных по обязанности, ничего хорошего не получается. И потом, ты же знаешь Антона, он вокруг ничего не замечает и, наверное, просто забыл, что мы не расписаны.

- Он настолько рассеян? - спросила я. Вика расхохоталась:

- Остального такого нет. Сколько раз выходил из дома в разных ботинках, постоянно забывает о назначенных встречах...

- Крайне обижалась вначале, - весело пояснила Ксюша, - что, думаю, за странность такая: звонит мне домой, приглашает на свидание и... не приходит.

Даже решила порвать с ним, но потом поняла, Тоша - натура артистическая, увлекающаяся, живет только настоящим. Прибыла ему в голову очередная рифма, и все остальные дела побоку. Арестовывает бумагу, ручку...

- Антон пишот стихи?

- Тоша - гений, - спокойно пояснила Ксюша, - его место в литературе возле Бродского.

Мне подобное сравнение показалось наглым, но Ксюша продолжала весело болтать:

- Антон долго искал себя, пытаясь браться то за одно, то за другое. Он очень неплохо рисует, играет на фортепьяно и с детства тяготел к печатному слову. Альбина рассказывала, что Тоша вечно газеты выпускал в школе, но стихи пришли на пороге тридцатипятилетия. Естественно, он теперь ничего вокруг и не замечает.

- Сколько же ему лет? - изумилась я.

- Тридцать девять, - спокойно пояснила Ксюша.

Ну надо же, а на вид больше двадцати восьми не дать.

- Альбина моложе его на три года, - продолжала Ксения.

Я невольно поправила волосы. Однако они все тут старше меня, а выглядят намного моложе, наверное, жизнь в достатке консервирует.

- А Ксюта - балерина, - влезла в разговор Вика. - В Большом театре танцует!

- Да ну?!

- Ой, - махнула тоненькой, но мускулистой ручкой жинщина, - не слушайте ее.

- Что, не правда?

Ксенийа опйать трйахнула дивными волосами.

- Правда, только вы смотрели когда-нибудь "Лебединое озеро"?

- Да.

- Помните там стадо лебедей у пруда? Все стоят рядами - первый, второй, третий! - Ну?

- Так вот, рядов семь, и я танцую в последнем, честно говоря, меня из зала не видно, создаю фон, одно название, что балерина. Ну ничего, скоро выйду на пенсию, рожу ребенка...