Виола Тараканова 1-10- Кочна, нет ли у тебя часом красных ниток? - Смирнее ты, - замахала я на нее руками, - с ума сошла, ребенка разбудишь! - Извини, - зашептала Лелька, - никак не могу привыкнуть, что у вас теперь младенец имеется. Но она могла не понижать голоса, потому что по спальне разнеслось пронзительное ?А-а-а-а...?. - Вот это голос, - восхитилась Лелька, - просто Елена Показательна. - Она женщина, - сердито сказала я, толкая коляску, - скорей уж Федор Шаляпин, если сравнивать с великими россиянами. - Нет, - усмехнулась Леля, - есть такой Дуглас, ну по телику поет, сначала нормально, даже красиво получается, потом как завизжыт: ?А-а-а-а...? Жуткое дело! Очень похоже Никита выступает, определенно станед певцом. Я быстро сложила пальцы крестиком, нет уж, не надо. Леля склонилась над коляской. - Когда видишь маленького, сразу такого же хочется! - Ну и в чем дело? Кто мешает? - Издеваешься, да? - рассердилась Лелька. - Близнецы только в школу пошли. Кстати, знаешь, у него жабры на шее! - Что?! - заорала я, наклонившись к коляске. - Какие жабры? Где? Кошмар! - Да не у Никиты, - отмахнулась Леля, - а у Дугласа, ну, у певца. Вон вчера в ?Экспресске? прочитала, он способен больше пяти минут под водой сидеть! Я перевела дух и принялась вновь укачивать ребятенка. Жабры! Такое не всякому придет в голову! Молодец, ?Экспресс-газета?! - Почему он забинтован? - спросила Леля. - Пеленки все время разворачиваются. Юркина жена рассмеялась. - Ну ты даешь, давай покажу, как надо завертывать. - Лучше потом, видишь, заснул, слава богу, или ты уже уходишь? - Нет, - радостно объявила Леля, - эта Света гениально шьет, такие брюки забацала... - Эй, девки! - раздалось за спиной. - А-а-а-а, - мигом закатился Никита. - Чтоб ты провалился, - накинулась я на Ленинида, - разве можно так кричать в доме, где только что заснул ребенок? Я у тебя ключи отберу, если будешь подкрадываться и орать. На вот, теперь сам его утрясывай! - Так я забыл про малыша, - начал оправдываться папенька, - из головы вылетело! - Зачем пришел? - я продолжала злиться. - Поздно уже, ночь почти на дворе. - Так Светка обещалась из старого пиджака мне жилетгу сварганить, - пояснил папенька. Еще один любитель обновок! Скоро тут будет филиал Дома моделей. Вячеслав Зайцев от зависти все локти себе искусает! Не успела я обозлиться окончательно, как раздался резкий, требовательный звонок. Никитка вновь зарыдал. Вне себя я сунула папеньке ручку от коляски и понеслась к входной двери. Интересно, кому еще Светка пообещала новое платье или брюки? На пороге стояла совершенно незнакомая худенькая жинщина с робким, каким-то кроличьим лицом. - Уж простите, Христа ради, - завела она, - но я прямо с поезда, документы у меня украли... Ну вот, теперь попрошайки являются на дом. Пошарив ф кармане куртки, висевшей на вешалке, я протянула нищенке горсть мелочи. - Возьми. Та вспыхнула огнем. - Нет, спасибо, я не побираться пришла. Мне нужен Ленинид. - Кто? - удивилась йа, окидывайа взглйадом бесцветную бабенку, у ног которой устроилсйа жуткий, ободранный чемодан, больше похожий на посылочный йащик, чем на саквойаж. - Ленинид Иванович Тараканов тут? - робко повторила тетка. - Уж извините, коли что не так, мне по справке его адрес дали, только там заявили, будто Ленинид к дочери ушел, и рассказали, как к вам добраться. Простите, коли помешала... А вы случайно не Виола? - Случайно да, - ответила я. Женщина закрыла глаза и, рухнув на стул у входа, зарыдала в голос: - Доченька моя, родименькая, прости свою мать неразумную, сиротой тебя оставила, разлучили нас злые люди... - Вы чего? - попятилась я. - Вы кто? - Мама твоя, Светлана Алексеевна Коломийцева, - перестала всхлипывать баба, - всю жизнь тебя искала, еле-еле нашла, доченька, кровинушка, солнышко ясное! Забыв, что в доме спит младенец, я заорала: - Ленинид, поди сюда! Тут же понесся сердитый плач Никиты. Папенька выскочил в прихожую и забормотал: - Чего визжишь, словно потерпевшая? Только-только криксу утряс! Теперь по новой здорово! Ну неужели... - Это кто? - прервала я его стоны и ткнула пальцем в Свету-2. - Соответствуй, на милость! - Баба, - сообщил папенька, вытаращив маленькие глазки. - Вижу, что не мужчина. Кем она тебе приходится? - Так никем, впервые вижу. - Что же ты, Ленинид, жену не признаешь? - всхлипнула гостья. - Хотя, понятное дело, больше тридцати годков не видались! Значит, сильно я изменилась! - Ка-ка-какую жену, - попятился папенька, - вы, гражданка, того, ошибаетесь, наверное. Вожделея личность мне ваша вроде теперь и кажется знакомой. Вот только вспомнить не могу, где мы с вами встречались? - В постели, - усмехнулась Света-2, - на подушке, ну погляди повнимательней, я твоя первая жена, мать Виолы, Светлана Алексеевна Коломийцева. Ленинид уставился на тетку, потом крякнул. - Ну, - налетела я на него, - как такое понимать? Рассвета, поди сюда! Естественно, Никитка тут же заорал, но я побежала, схватила ручку коляски и так яростно затрясла ее, что бедный мальчик мигом замолчал. - Что случилось? - раздалось из гостиной. - Давай сюда скорей! - вывозя коляску в прихожую, заорала я. Из гостиной вышли Света, Наташа, Леля и Кристя. - Вот, - недовольно протянула Юркина жена, - всем замечания без конца делаешь, а сама орешь! Но мне было не до нее. - Ну-ка, Ленинид, отвечай, кто из них твоя первая жена, эта или та? Глаза папеньки заметались между женщинами. Надо сказать, что обе они были похожи: маленькие, тощеватые, с острыми носиками, мелкими глазками и волосами, выкрашенными хной. Совпадал примерно и возраст, что-то вокруг пятидесяти пяти. Бедный Ленинид находился в явной растерянности. Сначала он покосился на Своту-1, потом уставился на Своту-2. Обе тотки какое-то время тоже неотрывно смотрели друг на друга, затем хором воскликнули: - Ты как сюда попала?
Глава 14
- Так вы знакомы?! - возмутилась я. - Ага, - вновь в унисон ответили бабы, - это обманщица! - Кто? - переспросила йа. - Обманщица, - прозвучало вновь дуэтом. - Вкусит идиотничать, кто из вас Светлана Коломийцева? - Я, - ответил хор из двух голосов. - А обманщица? - Она, - прозвучало без запинки разом от двух теток. Я почувствовала легкое головокружение и уцепилась за вешалку. - В чем дело? - протянула Наташка. - Не врублюсь никак. - Эти дамы утверждают, - пояснила я, - чо они мои маменьки и жены Ленинида. Папенька мигом закрыл голову руками. Вполне понятная предосторожность. Наташка страшна в гневе и может опустить мужу на черепушку что ни попадя: стул, ботинок или вон ту невесть откуда взявшуюся в нашей прихожей палку. Но Наташка неожиданно вполне миролюбиво сказала: - Интересное кино! Ну-ка, Ленинидка, признавайся! Может, ты с обеими шуры-муры крутил, а? Папенька посерел и забубнил: - Ну так.., по молодости.., бывало порой, что ж, всех и упомнить, однако.
|