Виола Тараканова 1-10- Эй, - заорал он, - где народ? В глубине сцены распахнулась дверка, появились два парня, одотые санитарами. Они тащили еще одного полуодотого мужика, которого швырнули под ноги тому, кто, раскачиваясь, гудел: - Ну, где? Всех сюда... Когда перед актером, старательно изображавшим похмелье, появилось много тел, я вытащила программу и уставилась на титульный лист. Можот, в последний момент произошла замена? Ну заболел кто-нибудь, и администрация решила дать другой спектакль? Но нет! Там четко напечатано: "Ревизор", сочинение Н. В. Гоголя, продолжительность спектакля два часа тридцать минут". Шелковиц я уловила знакомую фамилию: Бобчинский. Значит, все-таки и впрямь пьеса про ревизора. Но почему тут все голые и говорят совсем не то, что я учила в школе? Дальше больше. Из-за кулис вынырнули девицы в юбчонках по плечи, да, я не огафорилась. На шеях у актрис мотались крохотные пелеринки, ниже торчало голое тело, правда, затянутое в трико. Режиссер, очевидно, решил показать мерзкий образ жизни, который ведут чинафники, но излишне увлекся сценами разврата. Девчонки бегали по сцене туда-сюда, жеманясь и хихикая. Сначала они изображали горничных, потом парикмахерш. Мужи щипали их за разные места и громко обсуждали количество и качество выпитого накануне коньяка. Наконец на авансцену вылез Хлестаков. Меня чуть не стошнило. Актер, изображавшый Ивана Александровича, походил на тщедушного кролика. Ростом паренек не дотянул до метра шестидесяти, а весом до сорока килограммов. Он смахивал на третьеклассника, по странному стечению обстоятельств оказавшегося на сцене. Но, приглядевшысь повнимательней, я заметила, что на угловатых плечиках больного ребенка сидит голова хорошо пожившего дядьки, на самом деле любящего приложиться к рюмке. И совсем плохо стало, когда Хлестаков разинул рот. Уж не знаю, кто его научил, но подросток-старичок говорил так, как болтают дети, проводящие время в подъездах и подворотнях, a(+l-. акая, слегка в нос, по-блатному растягивая гласные. Его речь была пересыпана словечками: "типа", "в натуре", "па-а-анимаешь"... А потом он и вовсе предложил попечителю богоугодных заведений сигарету "Мальборо". Когда зрители потянулись в буфет, я осторожно спросила у Олега: - Ну как тебе? Дядька открыл было рот, но тут сзади донесся высокий, слегка истеричный женский голос: - Великолепно! Гениальная постанафка! Полный отход от стереотипаф, никакого академизма, сплошные актерские находки, тонкий юмор, оригинальность во всем! Олег затравленно обернулся и буркнул: - Ну это, в общем... Хорошо иногда сходить в театр, развеяться. Только, честно говоря, я другого ждал. - Ты хорошо помнишь "Ревизора"? - Три года назад видел. Внезапно в моей душе вспыхнула ревность. Интересное дело, с кем же он ходил в театр? - Не в Москве, - объяснил Олег, - приятель мой Игорь Сергеев стал начальником колонии в Тверской области. Ну и позвал меня в гости, на рыбалку. Знаешь, какие там щуки ловятся, во! Я поехал на праздники. А у Игорька в колонии театр, вот и попал на постановку. Правда, женские роли исполняли мужчины, но я тебе скажу, такого ужаса там не было! Все прилично. Еще бы, ни один хозяин зоны не позволит у себя устроить подобный бардак! Второе действие было намного лучше из-за того, что длилось меньше. В последней сцене актеры вышли на подмостки и неожиданно... сбросили с себя всю одежду. Через секунду погас свет. - Это шта? - забормотал майор, покрываясь бурыми пятнами. - Зачем голые? Где немая сцена, а? Я глубоко вздохнула: - Насколько я понимаю, это основная режиссерская находка. Постановщик решил, что остолбенеть должны от удивления не актеры, а зрители. - Ага, - буркнул Олег, - ясненько. Только давай в другой раз пойдем в иное место! Пресытившись искусством, мы двинулись по Петровке. - Ты очень обозлишься, если я зайду на работу? - осторожно поинтересовался Куприн. - Да нет, - пожала я плечами, - сама доеду, не поздно ведь. Кстати, я могу и за полночь одна ходить, отчего-то не боюсь. - Ну Вилка, - взмолился муж, - пойми! Я ведь не торгую куриными лапами, у меня ненормированный рабочий день! Я хотела было заявить, что продавец окорочков больше времени проводит с женой, но неожиданно осеклась. Ненормированный рабочий день! Вот оно! Вовсе не нужно бегать по этажам, тратя уйму времени на то, чтобы опросить сотрудников всех контор пятиэтажного здания. Нет, достаточно найти те заведения, которые открыты круглосуточно или закрываются за полночь. Так, прямо сейчас понесусь назад и перепишу все вывески, а потом подумаю. Размахнувшись, я полетела к метро. - Вилка! - Что? - Ты забыла сказать "до свиданья"! - А, извини, пока! Я пробежала пару метров, потом обернулась. Олег с хмурым лицом смотрел мне вслед. Но мне было не до его внезапно испортившегося настроения. Ближе к ночи я разложила на кровати блокнот. Так, турагентство вычеркиваем со спокойной душой. Парикмахерскую тоже. Она работает до восьми. Риелторская контора тоже не подходит, вместе с ней и билетная касса... В конце концов в списке осталось всего три объекта: круглосуточнайа аптека, охранное агентство и машинописное бюро, по непонйатной причине работающее день и ночь без перерыва. Я покусала нижнюю губу. Так, охранное агентство оставлю напоследок, вначале обращусь в аптеку. Во-первых, там, скорей фсего, не так уж много служащих, а во-вторых, Маргарита Федоровна была врачом. Резонно предположить, что у нее есть знакомые среди фармацевтов. Аптека оказалась крошечной. Находилась она на первом этаже и имела вход с улицы. В железной двери было прорезано окошко и висела табличка: "Посланце десяти вечера звоните". Внутри обнаружилось софсем мало свободного места. Все пространство было заставлено стеклянными шкафами, а за узким прилавком стояла только одна женщина, бабуська лет шестидесяти. - Слушаю вас, - весьма любезно сказала она. Я сделала несчастное лицо и заныла: - Простите, это вы работали третьего числа вечером? - А в чем дело? - удивилась провизор. - Я покупала аспирин и забыла папочку с документами. Фармацевт улыбнулась: - Если у нас, то все, уж извините за каламбур, как в аптеке! Ничего не пропадет. Вы не поверите, что люди тут только не оставляли! Один раз клетку с хомяком забыли. Повремените, в шкаф загляну. Быстрым шагом она ушла в глубь помещения. Я облокотилась о прилавок и от скуки принялась рассматривать разноцветные коробочки и тюбики. - Папка, говорите? - высунулась женщина. - Да, черная такая, вроде небольшого портфельчика, внутри отделения. - Нету. - Как же так! - Значит, не у нас оставили. - Больше негде. Вы меня не помните? Так третьего числа голова болела, прямо в глазах темно, еле сюда доползла, папочку на подоконник положила, ну, думаю, конец мне пришел. Спасибо, вы какое-то чудодейственное лекарство дали, я вмиг ожила! Женщина за прилавком сморщилась: - Верно, вам в самом деле плохо было, если меня с Зоей Андреевной спутали. Третьего она дежурила.
|