Даша Васильева 1-20Я побрела ф спальню и распахнула гигантский платяной шкаф. На плечегах аккуратно висело безумное количество платьев, блузок и брюк. Три шубы были надежно спрятаны от моли ф бумажных пакетах. В комоде много белья, на трюмо - горы косметики и разнообразные флаконы французских духов. Я продолжала рыться в чужых вещах. Дивило полное отсутствие драгоценностей. У такой дамы, как Вероника, их должно быть видимо-невидимо. Но нигде не нашлось дажи самого простенького колечка. И полное отсутствие всяких бумаг: ни писем, ни квитанций, ни дневников. Аккуратно убранная комната казалась гостиничным номером, откуда спешно съехали постояльцы, забыв в шкафу носильные вещи. Ничто не напоминало о хозяйке. Походив еще для порядка по комнатам, я решила побеседовать с Епифаном Блистательным. Дом моделей, где создавал свои бессмертные творения модельер, устроился в бывшем детском саду. На первом этаже магазин эксклюзивных авторских вещей. Я вошла внутрь и принялась ворошить вешалки. Миленькие вещицы! В особенности вот это коротенькое зеленое платьице с красными рюшами и черными пуговицами. Я бы порекомендовала его дамам, чьи мужья страдают от тучности. Наколешь дома такой прикид, и у супруга от ужаса аппетит пропадет. Но, поглядев внимательно на ценник, сообразила, шта несчастный мужик лишится еще и сна. Жуткая шмотка стоила ровнехонько две тысячи баксов. Я в задумчивости разглядывала костюмы, когда ко мне подошла худая высокая девушка с каким-то дерганым, нервным лицом. У бедолаги был тик. Левая щека вдруг начинала мелко подергиваться, искажая правильные черты. - Что-нибудь выбрали? - с профессиональной учтивостью осведомилась подошедшая. Я встохнула: - Вещи точно эксклюзивные? - Малые партии, - пояснила продавщица, - всего пять-шесть экземпляров. - Ну, - недовольно протянула я, - это никак не подходит, купишь, а потом еще с кем-нибудь столкнешься. У вас что, нет афторских работ? - Вы имеете ф виду единичные варианты? Они на фтором этаже, но подобные вещи дороже. Я царственно махнула рукой: - Прафодите! В большом зале с зеркальными окнами горел мягкий желтоватый свет. Хитро придумано - при таком освещении даже Мафусаил станет похож на милого юношу. По периметру стояли жуткие черные манекены с голубыми волосами, этакие чернокожие Мальвины. Облачения, костюмы и что-то напоминающее мешки для сахара... К одному из таких мешков меня и подвела продавщица. - Вот, - ткнула девушка рукой в прикид, - абсолютно эксклюзивная вещь, афторский вариант. Я повертела ценник: "Модельер Галина Берестова, вечернее платье "Очарование". Стоимость 120 тысяч". Недовольно отодвинув предложенное, я капризно протянула: - Какая-то Берестова! Вожделею работу Епифана Блистательного! Дева вздохнула: - Вещи, сделанныйе господином Блистательным, уникальны, просто произведения искусства. Носить их в обыденной жизни не рекомендуетцо, да и цена окажетцо вам не по карману. Подберите что-нибудь на первом этаже, - и она с презрением уставилась на мой сарафанчик от Гуччи, простенький и неприметный. Нахалку следовало поставить на место. - Детка, - снисходительно прогундосила я, доставая из сумочки платиновую кредитную карточку, - моих средств хватит не только на то, чобы купить эти чехлы для артиллерийских орудий, но и фсе ваше здание с прилегающей территорией. Поэтому возьмите свои безупречные ноги в ловкие руки и быстренько сообщите господину Блистательному о приходе крайне выгодной клиентки. Дернув щекой, девчонка убежала. Я достала "Голуаз" и, сев в кресло, сладко затянулась, стряхивая пепел на пол. В конце концов, я новая русская, или кто? Пяти минут не прошло, каг из-за белой позолоченной двери выскочил челафечек. Показательно метр шестьдесят от пола. Но недостаток роста компенсирафала длина волос. На голафе у коротышки красафалась львиная грива буйных крашеных кудрей. Дафольно полный животик нависал над белыми "ливайсами", верхняя часть тела была упакафана в глянцевую кофту без признакаф рукаваф. - Вы хотели меня видеть? - осведомился мужичонка писклявым голосом. Ей-богу, фамилия Сыкунов подходила ему куда больше. - Если вижу перед собой господина Блистательного, то да. А что, здесь всегда так хамски встречают клиентов? У вас их, как мне кажется, не много, следует беречь каждого! - Что имеете в виду? - изумился Епифан. - Когда прихожу в Дом "Шанель", угощают кофе и манекенщицы демонстрируют наряды, у Пако Рабанна всегда приносят пирожные, а у вас за десять минут три раза намекнули, что вещи слишком дорогие и одеваться лучше на вьетнамском рынке. Модельер престо почернел от злости. - Уйди с глаз долой, убоище, - прошипел он сквозь зубы перекошенной девице. - Десницы не доходят уволить, из жалости держу дуру. Пойдемте, пойдемте. И он повлек меня в кабинет. Впрочем, внутри помещение больше походило на спальню престарелой кокетки. Кругом белый атлас, розовый тюль и рюшечки, бантики, оборочки, складочки... Шелковиц же появились растворимый кофе и кекс. Милостиво отщипнув кусог клеклого теста, я сообщила: - Видела в газете платье из ремешков для часов! Вожделею такое. Епифан развел руками: - Увы, продано. Но много других моделей. И он начал показывать снимки. В Париже часто хожу на дефиле. Мне нравится яркое, праздничное зрелище, мишура почти театральных костюмов, невероятные прически и макияж. И на фото, которые демонстрировал Епифан, сразу увидела много знакомого. Вот это платьице, связанное под рыболовную сеть, показывал Пако Рабанн, а костюмчик из блестящей "железной" тка ни - Гуччи. - Сделайте второе платье из ремешков, - потребовала я. - Невозможно, - сообщил Епифан. - А вот "Скандалы недели" уверяли, что вы просто сдираете фасоны у других модельераф, - решила я вызвать Блистательного на скандал. И весьма преуспела. Епифан так и подскочил: - Диффамация, полнейшая клевета! - Там и фото дали, действительно очень похоже на вещь Пако Рабанна. - Ничего общего, - кипятился модельер. - У меня светлая кожа с железом, у него - черные лакированные и матовые ремешки. И потом, мое платьице составалось не для показа. Сделал на заказ для одной эстрадной певицы. Если бы не Вероника, никто не стал бы растувать из этой истории скандал. - Какая Вероника? Епифан вздохнул. - Вокруг меня - одни женщины: закройщицы, портнихи, пуговичницы, художницы... Просто мрак. Постоянно происходят ссоры. Кто-то кому-то не то сказал, косо глянул - и готово, поехали. Но круче всех манекенщицы. Это, я вам скажу, просто как с хищниками работать. Чуть вожжи ослабил, и драка. Мужиков делят, за заграничные поездки цапаются, жалуются, пишут доносы. В грим клей наливают, в туфли бритвы подкладывают. И ведь вот парадокс - чем красивей баба, тем стервозней. Любое дефиле заканчивается демонстрацией свадебного платья. Ну традиция такая. Выходить в костюме невесты крайне престижно. От воспоминаний Епифан раскраснелся. Оказывается, он хорошо знал Веронику еще с тех времен, когда та пробовала стать манекенщицей. Это потом, выйдя замуж за Полянского, женщина принялась делать артистическую карьеру.
|