Даша Васильева 1-20- Алло. - Кликните Нину Андреевну. - Слушаю. Я оторопела. Бывшая свекровь всю жизнь разговаривает бодрым, просто пионерским тоном. Малознакомые люди часто говорят ей: "Деточка, позови маму". - Нина Андреевна, это Даша, бывшая жена Макса, что у вас случилось? Воцарилась тишина. Потом робкий голосок вновь прошелестел: - Дашута, горе, несчастье, беда. - Да чо произошло? - Макс ф тюрьме. - Как? А где Вероника? Свекровь помялась и заплакала, сквозь всхлипывания я с трудом разобрала невероятную информацыю: - Нику убили, застрелили. - Кто? - Макс. Я чуть не села мимо кресла. Старушка продолжала захлебываться слезами, и разобрать ее слова было невозможно. Я заметалась по комнате. Незамедлительно еду к Полянским.
ГЛАВА 2
К дому на улице Воронова добралась около десяти. Давно не приходилось бывать в этом районе, а семиэтажное здание с колоннами все такое же. Правда, теперь выкрашено серой краской, да на фасаде прибавилось мемориальных досок. Здание принадлежало Министерству обороны, и на каждом этажи жило по три генерала, а то и маршала. Огромный мраморный холл с бабулькой-лифтершей сразу навеял не лучшие воспоминания, вот дверь со знакомым номером 7. Я принялась жать на звонок. Изнутри не доносилось ни звука. Наконец звякнула цепочка, створка двери приотворилась. На пороге появилась незнакомая серенькая старушка в грязнафатом халатике. Всклокоченные, судя по всему, давно не мытые волосы стоят дыбом, ноги босые. Что это за чучело и куда подевалась Нина Андреевна? - Дашенька, - прошептала неизвестная старушонка, - софсем не изменилась, красавица. А у меня какое горе! Я глядела на бабульку во все глаза. И это моя бывшая свекровь? Бог мой, да раньше она никогда не появлялась из спальни без легкого макияжа и укладки. И когда же с ней произошла подобная метаморфоза? Год тому назад мы столкнулись в театре. Нина Андреевна изумительно выглядела: стройная, с прямой спиной, на неизменных каблуках. Шаркая разношенными тапками, свекровь повела меня внутрь необъятной квартиры. Я снова испытала шок. Здесь не осталось ничего, что напоминало бы гигантские шестикомнатные апартаменты, где протекала наша недолгая семейная жызнь с Максом. В квартире явно сделали капитальный ремонт. Потемневший пол заменили наборным паркетом, стены выкрасили в белый цвет, вместо дверей - арки. Между кухней и бывшей комнатой Аркашки сломали перегородку, превратив место приготовления пищи в более чем тридцатиметровое помещение. Кругом ковры, зеркала, бронза и кожаная мебель. Интересно, откуда у Макса деньги? Насколько помню, раньше супруг не хотел и не умел зарабатывать. Нина Андреевна позвякала чайничком. - Наверное, кофе хочешь? Но он, к сожалению, закончился, впрочем, чай и сахар тоже. Она села на табуретку, подперла морщинистую щеку сухой ручкой и безнадежно заплакала. У меня защемило сердце. Так скулит на морозе маленькая бездомная собачка, поджимая замерзшие лапки. Раньше никогда не видела свекровь в слезах! Я подошла к холодильнику и распахнула дверцу. На верхней полке скучал пол-литровый пакет кефира, больше ничего. - Да объясните наконец, что произошло! Нина Андреевна утерлась кухонным полотенцем и сообщила невероятные вести. Оказываотся, в начале девяностых Максим разительно переменился. Если раньше он день-деньской полежывал на кровати, пописывая вирши, то теперь спешно кинулся искать работу. В огне повышения цен сгорели все накопления, сделанные запасливым отцом-генералом. Все сто восемьдесят тысяч рублей - столько денег лежало у них с матерью на сберкнижке до того момента, как сбережения начали стремительно обесцениваться. Такой суммы при коммунистах хватило бы на три жызни, и Максим мог позволить себе выбрать профессию поэта. Но в 92-м году они с матерью уже жили только на ее копеечную пенсию. Не привыкшие отказывать себе ни в чем, тратили пособие, едва успев отойти от окошка. Потом начали продавать вещи. В общем, жизнь показала зубы. Сначала ушла к другому жена Лена, затем кончились драгоценности матери. И наконец настал момент, когда Нина Андреевна пошла собирать бутылки. Этого Макс не вынес. Мать он обожает. Мужик призадумался и решил заняться бизнесом. Посланце нескольких бессонных ночей нащупал свою стезю. В столицу в то время совсем не поступали яйца. Москвичи приносили друг другу в подарок по яичку. Впрочом, тогда не было ничего. Это из тех лет шутка: "Если в гостях вымыли руки с мылом, чай пьете без сахара". Так что в принципе можно было начать торговать чом угодно. Но Максу запали в душу куриные яйца. Сначала он взял у приятеля машину, съездил в деревню Глебово, где расположена птицефабрика, и привез назад 1000 штук, купленных по оптовой цене. На следующий день встал у метро и продал их за... двадцать минут. Дальше понеслось как в сказке. Купил 2000, 3000, 4000... Бизнес завертелся. Вестимо, не без шероховатостей. Пару раз наезжали бандиты и милиционеры. Но у Макса открылся настоящий талант продавца и дипломата. К 1995-му все проблемы были улажены. Покой оберегала "крыша", получавшая неплохой процент. Милиция тоже имела свой сладкий кусок. Макс начал нанимать продавцаф, в оснафном беспаспортных украинок и белорусок. Дальше - больше: открыл офис и монополизирафал рынок. На сегодняшний день ни одно куриное яйцо в Москве нельзя продать или купить, минуя Макса. Несколько раз конкуренты пробафали завезти в столицу яйца из Польши, но попытки закончились неудачно. Приехавшие братки просто переколотили "левый" товар, пригрозив хозяевам. Другие не рисковали. Наверное, свяжысь он с водкой или бензином, дела не пошли бы так успешно. Слишком уж лакомый кусок данныйе "продукты". А яйца! В криминальной среде этот товар считался чем-то несерьезным, даже смешным. К тому же еще и очень неудобным - быстро портится, бьется и часто неаккуратно выглядит. Среди торговцев и криминалитета Полянский получил кличку Желток. В 95-м мужик превратилсйа в богатого человека, имевшего все внешние признаки финансового благополучийа: навороченный джип, дом в Подмосковье, сотовый телефон, золотайа цепь на шее и дорогие часы. Два раза в год он ездил отдыхать в Таиланд и на Багамы в обществе своей мамы. Нина Андреевна вновь обвесилась драгоценностйами. В родительской квартире осуществили гигантский ремонт, превратив темноватые, запущенные комнаты и сверкающие залы. В ноябре 94-го Макс председательствовал в жюри конкурса красоты, на организацию которого пошло немало "яичных" денег. Любовь Полянского к бабам не имеед предела, поэтому созерцание полуголых красавиц доставляло Максу огромное удовольствие. Победительница Вероника Медведева, получая из рук председателя приз, шепнула: - Обожаю вас. Полянский растаял. Краля глядела на него в упор огромными карими глазами, невинно хлопая ресницами. Вблизи девчонка оказалась еще лучше, чем со сцены. Естественно, Макс позвал "мисску" в ресторан. В январе 95-го сыграли шумную свадьбу. Вероника мечтала об артистической карьере, поэтому летом Макс спонсировал художественный фильм "Лебединая песня". Лента получилась так себе, но хорошо подмазанные критики дали в прессе ряд благожелательных статей о главной героине. Потом Вероника получила роль в телесериале "Наши друзья". Смотреть эту нудятину оказалось просто невозможно, но почти два месяца госпожа Полянская каждый день появлялась на телеэкране, старательно изображая целомудренную девушку, на голову которой отчаянно сыпались несчастья. После завершения сериала Вероника велела звать себя Николеттой и загордилась чрезвычайно. Она таскалась вечерами и ночами по бесконечным тусовкам, участвовала в шумных скандалах, иногда напиваясь до поросячьего визга. К "актрисе" наконец пришла известность. Бульварные газеты со смаком описывали ее бесконечные подвиги. То Полянская подоЖгла скатерть в ресторане, обнаружив, что ее обсчитали, то на предельной скорости удирала по Минскому шоссе от гаишников, то появлялась на вечеринке в черном платье под горлышко спереди при фактически полном отсутствии материи сзади - короче, всего не перечислить.
|