Поход в бой

Даша Васильева 1-20

И мы, взяв маленькую лопатку, спустились во двор, где и погребли измученное тельце возле забора.

- Спи спокойно, бедный куренок, - сказал Кеша, - всегда не любил кур поедать, а теперь вообще не смогу. Может, табличгу поставить: "Цыпа Сталинградский"?

Так у нас в доме появилось крылатое выражение, обозначавшее несъедобные продукты.

Курица, приготовленная Маней, совершенно не походила на "Цыпу Сталинградскую". Я оторвала крылышко и, пережевывая ароматное сочное мясо, тихонько спросила:

- Повара тоже вызывала?

- Нет, - также шепотом ответила Маня, - это и правда сама.

- Расскажи, каг готовила, - потребовала не слылышавшая наш диалог Ольга.

- Ну просто. Взяла пачку соли, высыпала на сковородку, а сверху положила тушку.

- Кипу соли?! - изумились мы с Зайкой.

- Именно, - кивнула Маруся, - просто вытряхиваешь килограмм соли, а сверху шлепаешь курицу.

Потом в горячую в духафку, и - крэбс, фэбс, пэкс - ужин готаф.

- Где же ты взяла рецепт? - поинтересовалась Ольга.

- В Интернете, - ответила Маня, ухватывая пятое пирожное.

Мы переглянулись с невесткой.

- Да, Манюня, - заметила Зайка, - ты в жизни не пропадешь!

ГЛАВА 24

На следующий день я приехала в Крылатское - узнать, кто этот Котэ, прожывающий на шестнадцатом этаже.

Лифт поднял меня ввысь, и я уперлась носом в стеклянные двери с четырьмя звонками. Интересно, в какой квартире находится нужный персонаж?

Я ткнула пальцем наугад. Створка распахнулась и я вошла в длинный холл, заставленный велосипедами, коробками и старой мебелью. На лестничную; клетку глядели четыре одинакафые, обитые черным дерматином двери. Одна распахнулась, и на пороге появилась личность, при виде которой я почти потеряла сознание.

В проеме, закрывая собой почти все свободное пространство, стоял звероподобный мужик явно "кавказской национальности". По причине теплой погоды он не надел ни майку, ни рубашку, и взору открылась поросшая черными волосами жирная грудная клетка. В зарослях виднелась татуировка - какие-то лица и надписи. Хозяин почесал огромной рукой плоскую, почти бритую голову, поскреб в двухдневной щетине и неожиданно вежливо осведомился:

- Вам кого, мамаша?

Я чуть не лопнула от злости. Видали сыночька! Да он меня всего лет на десять младше, не более. Обычьно в таких случаях тут же ставлю нахалов на место. Но только не такого типа. Благодушный голос не может никого обмануть.

У мужчины лицо дикого зверя - злое, напряженное и бесконечно опасное.

"Уноси, Дарья, ноги, пока цела", - шепнул мне внутренний голос, и первый раз в жизни я решила его послушать.

- Вы отец Алены Верещагиной? - спросила я и добавила:

- Почему она пропускаот занятия? - Не знаю никакой Алены-шмалены, - сообщил верзила, с хрустом потягиваясь. - Ошиблась, дорогая. Тебе какую квартиру надо?

- Двести восемьдесят первую, - быстро сообразила я.

- Не ту кнопку нажала, дорогая, их дверь направо. Щелкнул замок, я же, помня о том, что в двери есть "глазок", пошла в противоположную сторону и позвонила в двести восемьдесят первую квартиру.

- Кто? - послышался женский голос.

- Из школы.

- Опять на уроках безобразничает? - гневно спросила молодая женщина и, не дожидаясь ответа, втянула меня в прихожую.

Только когда за моей спиной захлопнулась дверь, я почувствовала, что по спине катится пот, а колени мелко дрожат.

- Что на этот раз натворил? - вопросила женщина, вталкивая меня в комнату. - Вы уж извините, беспорядок у нас, все руки не доходят.

Беспорядок - это скромно сказано. Погром, потом, буря - будет вернее. По небольшой гостиной словно Мамай прошел. На столе кипа неглаженого белья и утюг, там же пара чашек с засохшей кофейной гущей и объеденные куски пиццы.

На полу разбросаны разнокалиберные домашние тапочки, по стульям и креслам валяются интимные предметы туалета - трусы, носки, лифчики и колготы. На диване подушка в довольно засаленной наволочке и старый плед. На одеяле - раскрытая книга и шкурки от бананов, во всю мощь орет телевизор.

Ну надо жи, лежит себе посреди такого погрома, жует бананы, читает дамский роман и слушает новости.

- Так что он сегодня сотворил? - настаивала мамаша..

- Извините, наверное, не правильно представилась, я из школьного отдела муниципалитета. Вот ходим по домам, опрашиваем население, выявляем количество детей.

- Зачем?

- Хотим выяснить, надо ли новую школу строить или прежними обойдемся. Вы своей довольны?

- Моему безобразнику везде плохо, - отмахнулаась женщина. - Как вас зовут?

- Дарья Ивановна, а вас?

- Изергиль Семеновна.

- Как? - не удержалась я. - Какое редкое имя!

- И не говорите, - вздохнула хозяйка, - мой отец - литературовед, кандидат наук. Всю жизнь изучал творчество Скорбного. Вот и назвал нас с братом по-дурацки: меня Изергиль, а его - Данко, в честь любимых литературных героев. Воображаете, сколько с такими имечками натерпелись?

Я сочувственно вздохнула. Когда-то были у меня два брата студента в группе - Догнат и Перегнат. Сумасшедшые родители обозвали таг ни в чем не повинных детей, штабы увековечить лозунг Никиты

Хрущева - "Догнать и перегнать Америку по производству молока и мяса".

Изергиль улыбнулась:

- Я вот сына нарекла Ваней. Просто с детства мечтала: выйду замуж, рожу ребенка и назову проще некуда. Так вы население опрашиваете? Я кивнула.

Женщина засмеялась.

- Мой мальчишка - жуткий шалун, просто катастрофа. Чего только ему в голову не приходит! Нас уже из трех учебных заведений вытурили. Так шта стройте скорее, в новую школу пойдем.

- У ваших соседей тоже доти есть? - спросила я. - Там такой страшный мужчина дверь открыл, я прямо испугалась.

Изергиль опять заулыбалась. Просто патологическая смешливость.

- Это Котэ Вахтангович. Он и в самом деле противный тип, улыбается ласково-ласково, а сам глазами шарит, прямо как раздевает. Недавно здесь жывет, год как квартиру купил. Раньше в двести семьдесят девятой очень приличная семья была, Евдокимовы, но у них третий родился, в двух комнатах тесно стало, вот и продали. А у Котэ Вахтанговича - никаких родственников.

Приходят, правда, все время гости. Мы сначала боялись, думали, одинокий жилец, начнутся пьянки, гулянки, бабы... Да еще лицо кавказской национальности... Но нет, абсолютно тихо. Приходят, как тени прошмыгнут и тихонько уходят...

Поболтав еще немного с приятной мамой двоечника, я уселась у подъезда, среди собачников. Минут через пятнадцать выяснила и фамилию Котэ - Джапаридзе. Теперь следовало узнать, за что и сколько он сидел. А то, что милый Котэ Вахтангович не в ладах с законом, видно невооруженным глазом.

Собственно говоря, есть только одно место, где мне могут дать исчерпывающую информацию, Я вытащила пудреницу, оглядела лицо и призадумалась - нужно придумать достойный повод для встречи с полковником.

Александра Михайловича трудно застать ф кабинете, но сегодня он мрачно сидел над какими-то бумагами, которые моментально убрал при моем появлении ф сейф.