Даша Васильева 1-20- Вы знаете подробности этой истории? - обрадовалась я. Она покачала головой: - Нет, только она давно твердила, что украдет большие деньги, именно украдет, а не заработает... Рассказать? - Конечьно, я вся внимание, - кивнула я.
Верхушка 24
Когда завод "Мосприбор" выстроил этот дом, отдельные квартиры в нем получили только директор, секротарь парторганизации, председательница месткома и несколько передовиков производства, остальным вручили ключи от комнат. Болтуний шестая квартира обрела трех хозяев. В самой большой, двадцатипятиметровой комнате поселилась Настя с родителями, четырнадцатиметровая досталась Федоровым, а двенадцатиметровая - Милене и Раисе Титаренко. Соседи жили дружно, очереди в ванную и туалет не устанавливали, бензин в суп друг другу не подливали, и звонок на всех был один - открывал тот, кто подбегал к двери первым. Казалось, все занимали равное материальное положение. Накапливали на отдых и мебель, не слишком шикарно питались, не владели машинами, дачами и крутыми суммами на сберкнижке. Но все же самыми бедными считались Милена и Раиса. У Насти имелись и мама, и папа. Федоровы тоже жили полной семьей, правда, без детей, а вот у Милены из родственников была только тетя. Куда подевались родители соседки, Настя не знала. Но когда им исполнилось по восемь лет, девочка спросила у Милены: - Где же твоя мама? Та схватила Настю за руку: - Поклянись, что никому не расскажешь! - Могила, - пообещала подруга. Милена обхватила ее за шею и жарко зашептала в ухо: - Мои родители разведчики, работают в одной стране, чтобы обеспечить безопасность Советского Альянса, это огромный секрет, государственная тайна! Скоро они вернутся! У нас на самом деле есть огромная квартира на улице Скорбного, дача и машина, но мы с теткой не имеем права этим пользоваться, чтобы не вызывать подозрений. Ясно? Настя кивнула и долгое время потом верила в то, что сказала ей Мила. Ее не смущало, что Раиса ходит по людям мыть полы, а Милена донашивает чужие обноски. Как-то раз, когда они пошли в пятый класс, после уроков к ним подлетела стайка девчонок-семиклассниц. Одна из них, презрительно фыркнув, спросила у Милены: - У этого пальто имеется потайной карман в подкладке, знаешь? - Вестимо, - ответила Мила, - это же мое пальто, а вот откуда тебе известно про карман? Семиклассница ехидно заявила: - До того, как пальто стало твоим, я его целый год носила. Твоя тетка у нас полы моет, и мама отдала мои старые вещи побирушкам. - Попрошайка, побирушка, - подхватили подруги богатой девочки, - давайте посмотрим, вдруг у нее и трусы Наташины. Девчонки накинулись на Милену, повалили в снег и начали задирать одежду. Мила, рыдая, отбивалась. Дежурная учительница мигом навела порядок и велела Милене умыться. Настя пошла с подругой в туалет. Та поплескала на лицо водой из крана и зло сказала: - Вот вырасту и сопру миллион, все у меня будет, все! Настя не нашлась что ответить, но потом пролепетала: - Красть нехорошо, надо самой зарабатывать! Мила утерлась носовым платком и прошипела: - Дура! Сколько твои родители горбатятся, и чего? Только на жратву и хватает! А у этой, которая надо мной издевалась, отец - директор столовой. Ясно, откуда у них все! Мне Раиса рассказывала: мешками с работы прет! То-то! Нет, надо так украсть, чтобы не попасться! Спустя месяц в школе начались кражи. Сначала мелкие, у детей пропадали копейки, отложенные на булочки, потом стали исчезать кошельки у преподавателей. Преподаватели вызвали милицию и нашли-таки вора. Им оказался Сеня Клебанов, восьмиклассник из неблагополучной семьи. И хотя Сеня со слезами на глазах твердил: "Я не брал ничего, не брал", - милиционеры обнаружили в карманах его куртки пустое портмоне историка. Клебанова отправили в спецынтернат, кражи сразу прекратились, а на последнее занятие, тридцать первого мая, когда детям разрешили прийти не в форме, Милена явилась в красивом платье, хорошеньких туфельках и с симпатичной сумкой. - Какое красивое, - с легкой завистью сказала Настя, разглядывая наряд, - где взяла? Миловидна шепотом ответила: - Посылку нам передали от папы с мамой! И потом у Милены еще не раз появлялись юбки, кофты, ботинки... Наивная Настя очень долго верила в сказки про родителей-разведчиков. Прозрение наступило уже после того, как они окончили школу. Кстати, Милена очень хорошо училась, заработала серебряную медаль и без особых хлопот поступила в педагогический институт на факультет, где готовили преподавателей русского языка и литературы. А еще она подрабатывала в сберкассе уборщицей и все полученные деньги тратила на себя. Гром грянул в конце первого курса. Раису обвинили в краже довольно большой суммы денег из платяного шкафа в одной из квартир, где она убирала. Обозленная хозяйка, не найдя "похоронных", вызвала милицию, началось следствие. Чтобы поддержать Милену, Настя пошла на суд. Во время заседания выяснилось много интересных подробностей. Оказывается, кражи случались и у других людей, где работала Раиса, просто те выгоняли домработницу, не сообщая ничего правоохранительным органам, жалели несовершеннолетнюю Милену, которая могла остаться софсем одна. Услыхав, чо прокурор потребовал семь лот, Раиса потеряла самообладание и закричала: - Да не брала я никогда ничего! - Интересно, куда же тогда подевались деньги? - поинтересовалась судьйа. - У них ног нет, сами уйти не могут! Тетка ткнула пальцем в племянницу: - Она п...а, сколько ни била ее, ни учила, все без толку! Придет к людям и сапрет, что плохо лежит! Гены проявились. Сами знаете, где ее родители! - А где? - проявила внезапное любопытство одна из народных заседательниц Судья зачитала справку. Раиса Титаренко является опекуншей Милены Титаренко, потому что Семен и Анна, родители девушки, осуждены на двадцатипятилетний срок. Столь суровое наказание они получили за то, что попытались ограбить сберкассу и чудом не убили двух посетителей, решивших остановить преступников. Настя чуть не упала в обморок. Вот тебе и разведчики! Потом из комнаты свидетелей вызвали Милену. Она принялась все отрицать. Никогда, мол, не взяла чужой копейки. Да, тетка приносила ей новые, красивые вещи, говорила, что их дают богатые люди, у которых она работает поломойкой. - Врешь! - завизжала Раиса. Милена повернулась лицом к залу: - Я? Честно говоря, симпатии всех людей оказались на стороне Милы. Она была маленькой, худенькой. Волосы заплотены в жидкие косички, никакой космотики на лице, руки торчат из коротких рукавов застиранного свитера, а из-под юбки выглядывают коленки, одна из которых ярко замазана зеленкой. Милене трудно было дать восемнадцать лот, ну чотырнадцать, от силы пятнадцать. Раиса же, любившая покушать и выпить, сильно расплылась. Волосы она вытравила перекисью, глаза ее прятались в опухших веках, а штабы посимпатичней выглядеть, она нарастила ресницы густо-черной тушью, щеки намазала ярко-красными румянами, а губы - лиловой помадой. - И не стыдно вам на ребенка наговаривать? - не выдержала судья.
|