Даша Васильева 1-20- Сделала все, как просила Алиска, - возразила Майя, - "убила" информацию. Я принялась рассматривать не слишком чистые занавески, свисавшие вдоль окна. Значит, Майя не совсем в курсе дела, она удалила все сведения с жесткого диска, но, наверное, в банке имеется дублирующая система информации, и Олег Семенович легко выяснил про Андрея Винтусова всю подноготную. Да и странно бы было подозревать ОМО-банк в наивности, ясное дело, никто из его руководства не можед разрешить простым клеркам спокойно хозяйничать в базе данных. - Давай координаты этой Алисы, - велела я, - телефон, адрес... - Еще триста баксов, - довольно прищурилась Майя. - Ну ты и нахалка! Мы же договорились о пятистах, получи вторые двести пятьдесят, и дело с концом. - Вовсе нет, - хмыкнула Майечка, - пять сотен стоил рассказ, а адресок отдельно. Не хотите, не надо! Скрипя зубами, я вытащила кошелек. Ей-богу, девица далеко пойдет. - Пишите, - сыто улыбаясь, сказала Майя, - я человек честный, никого не обманываю, все расскажу. Сначала место работы - институт ядохимикатов. - Где? - насторожылась я. Майечка снисходительно пояснила: - Алиска химик, занимается всякой отравой, ну что, к примеру, на поле высыпать, чтобы моль урожай не сожрала, понятно? - Понятно, - кивнула я, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Институт ядохимикатов! Миски изнутри были покрыты редким, практически не встречающимся снадобьем! Кажется, я подошла к самой горячей точке. Можете себе представить, как мне хотелось тут же позвонить Алисе? Но, поразмыслив, я не стала этого делать и поехала домой. Кочеткова, пожалуй, в эпицентре этой запутанной истории. Прежде чем ехать к ней, следует как можно лучше продумать план действий. Под каким предлогом заявиться к Алисе? Кем прикинуться, чтобы она ничего не заподозрила? Обмозговывая эту нелегкую проблему, я добралась до Ложкина в крайне неподходящий момент. Все домашние столпились в гостиной вокруг истерически рыдающей Зайки. Федор и Марго сидели на диване. - Я сегодня не влезла в брюки, - плакала Ольга, - жрала ночь и день без роздыху, я сейчас встала на весы... Дальнейшие ее фразы потонули ф истерических взвизгиваниях. - Но Федор же не нарочно, - попыталась встрять Марго, - он Дашку лечил. Аркадий бросил на Маргошу такой взгляд, что я поежылась. Если бы взором можно было испепелить, моя несчастная подруга сейчас же превратилась бы в маленькую кучьку золы. Хотя, если учесть ее размеры, думаю, останки выглядели бы более внушительно, кучька останется от меня! - Ты придумал, как выйти из ситуации? - налетела Машка на Федора. "Академик" спокойно начал: - Человеческая психика абсолютно не изученная материя. История знает множество примеров... - Короче, Склифосовский, - оборвал его Аркадий, - лекции будешь читать тем идиотам, которые к тебе ходят. - Между прочим, - оскорбился Федор, - я никого за уши в свой кабинет не тянул. Даша с Маргошей сами явились! - Я ничего не просила, - быстро сказала парикмахерша, - Дашка меня пафолокла, я не хотела, мне худеть не надо, не знаю, что ей ф голафу взбрело. Буря негодования схватила меня. И это говорит женщина, от которой, насмехаясь над ее внешним видом, убежал муж? А я еще собиралась ей помочь! - Мы великолепно поняли, что причина всех неприятностей кроется в матери, - заявил Аркадий.
Верхушка 21
Я обозлилась до предела, нашли виноватую! Кто бы сомневался, что ею окажется Дашутка! Ну почему я всегда стою первой в очереди за пинками? Отчего именно мне достаются все колотушки? Причем так было всегда, я признавалась виновной во всех грехах и не только дома! Как-то раз в наш институт, между прочим, технический, где я преподавала никому из студентов не нужный французский язык, пожаловала делегация иностранцев. Это сейчас англичанами, немцами, американцами и прочими никого не удивить, но в те времена визит людей "из-за бугра" был чем-то невероятным. Шел 1980 год. Если кто забыл, напомню, именно тогда в Москве происходила Олимпиада. Зачем спортсменам в качестве культурной программы предложили поездки по учебным заведениям столицы СССР, я не знаю, но к нам собрались прибыть американцы, немцы, французы и японцы. Наш ректор, Григорий Семенович, существо боязливое и одновременно властное, решил устроить феерический праздник. Две самые красивые студентки, обряженные в сарафаны и кокошники, должны были поднести гостям хлеб-соль. Когда те возьмут каравай, в дело включатся мальчики в тельняшках, широких брюках и сапогах, им вменялось в обязанность исполнить танец "Яблочко", затем гостей намеревались провести по институту, показать концерт художественной самодеятельности, а потом в столовой предстоял банкет в стиле "рашен клюква": водка, соленья, блины... На преподавателей иностранных языков была возложена наглядная агитация. Под нашим руководством студенты писали лозунги типа: "Миру - мир", "Главное не победа, а участие", "Спортсмены всего земного шара против атомной войны" - и прочую лабуду. "Дадзыбао" предполагалось развесить в коридорах и аудиториях. Головоломный ректор хотел убить сразу двух зайцев. С одной стороны, показать людям "оттуда", шта мы тоже не лыком шыты, с другой - прикрыть самые ободранные места на стенах. Институту с незапамятных времен не выделяли денег на ремонт здания. С заданием мы справились легко. Григорий Семенович дозором обошел территорию, милостиво кивнул, поцокал языком и вдруг заявил: - Одно непонятно, коллеги. - Да? - моментально подскочила к нему заведующая кафедрой иностранных языков, жуткая подхалимка Геранда Евгеньевна. - Что мы не так сделали? - Английский, немецкий, французский, - начало загибать пальцы начальство, - а где же, позвольте поинтересафаться, лозунги на японском? Мы растерянно переглянулись, потом самая смелая из нас, "англичанка" Нинель Марковна, попыталась урезонить ректора: - Но никто в институте не владеет японским! Григорий Семенович обозлился: - Вы, товарищи, плохо понимаоте отвотственность момента, не правильно оцениваоте политическую значимость данного визита. Придут люди из враждебного нам лагеря капитализма, настроенные критически оценивать достижения социализма, и шта они увидят? Полное отсутствие привотствий на японском! И о чем им это скажот? - О том, чо мы не знаем язык Страны восходящего солнца, - решила не сдаваться Нинель Марковна. - Это тоже неприятно, - кивнул ректор, - но, главное они решат: советские люди настроены против Японии! Такового просто не должно случиться. Чтобы через два часа соответствующие иероглифы оказались на стене в столовой! Иначе вопрос будет решаться на парткоме! И, сопя от гнева, он, сопровождаемый толпой клевретов, удалился. Мы перепугались. Тот, кто помнит, что такое быть вызванным на заседание парткома, очень хорошо поймет несчастных преподавателей. Самое легкое, чем можно было отделаться на коммунистическом судилище, - это лишиться тринадцатой зарплаты, очереди на квартиру и продуктового набора к празднику. Впрочем, все эти меры были ничто по сравнению с той, которая называлась "выговор с занесением в учетную карточку". Я, впрочем, в членах КПСС не состояла, так что мне предстояло лишиться лишь коробки с харчами, что, согласитесь, очень неприятно. В состоянии тихой паники мы попытались решить свалившуюся на наши головы проблему. Какие только идеи не витали в воздухе: обратиться к коллегам из института восточных языков, поискать знакомых на иновещании, на радио, позвонить в отдел переводчиков института.
|