Даша Васильева 1-20- Зачем ты даешь Надьке доллары? - Но она голодает! Ольга фыркнула: - Ну-ка припомни. Надя взяла у тебя доллары на установку стеклопакетов. - Да, она живет около завода, шум мешает. - Ага! Потом еще на летний отдых. - Ну не держать же ребенка в городе. - Затем на операцию своему двоюродному брату. - Он мог умереть. - Послушай, - вышла из себя Зайка, - отчего твоя Надя не желает набрать учеников? Десять долларов в час. Трое в день - это тридцать баксов, умножь на семь - двести десять в неделю. А детей найти очень легко, много не успевающих по языку прямо в ее классе. - Надя говорит, что моральные принципы не позволяют ей давать частные уроки, - вздохнула я. - Вот дрянь, - вскипела Ольга, - просто ей охота прийти домой в два часа дня и завалиться на диван, а не бегать по ученикам. Ну-ка вспомни себя! Важны принципы! Работать не позволяют, а тянуть из тебя деньги сколько угодно! Отлично получается! Имей в виду, помогать надо не всем, некоторые недостойны этого. Надя нагло пользуется тобой, она звонит и появляется только тогда, когда ей что-нибудь надо. Я уставилась на Зайку. Она, похоже, права. Очень хорошо помню, как я сама носилась по городу, набрав роту учеников, уходила в восемь утра, возвращалась в одиннадцать вечера... А Надька лишь ноет. Родственно, эта Алла родная сестра Нади - валяется на диване, жалуется, но брать в руки тряпку не спешит. Что это со мной? Ну какое мне дело до Аллы, ведь я пришла совсем с другой целью и принялась воспитывать лентяйку. Рассердившись на себя, я слишком резко спросила: - Денег, говоришь, нет? Сколько долларов хочешь? - Что делать надо? - лениво спросила Алла. - Нянечкой в ваш садик идти? Ну уж нет, была охота за копейки ломаться. - Не волнуйся, - успокоила я ее, - даже с дивана слезать не потребуется, просто ответь на пару моих вопросов. Аллочка заморгала. Я вытащила из кошелька зеленую купюру и помахала перед ее носом. - Ну, теперь готова? Слогом ворочать не лень? - Что вы хотите? - пробормотала Алла. - Ты знаешь Малику Юсуповну? - Ага. - Она рисовала твой портрет? - А разве нельзйа? - занудила Алла. - Подошла во дворе, представилась, сказала, что у менйа лицо оригинальное, предложила денег. Если бы мужик начал такое говорить, ни в жизни бы не согласилась, а с жинщиной пошла. Всех дел-то в кресле посидеть, правда, это трудно оказалось, шевелиться нельзя, я прямо извелась вся. Да уж, деньги, как правило, не падают с неба, их количество зависит от вашего труда и эксклюзивности. Если поленились получить образование, не стали совершенствоваться в профессии, то и заслужите копейки. Среди парикмахеров есть Сергей Зверев, Долорес Кондрашова и просто отличные мастера, получающие великолепные гонорары, а есть женщины, умеющие только "стричь ровно" и "делать химию на мелкие палочки". И кто виноват, что последние не желают оттачивать мастерство? - Целый месйац к ней ходила, - ныла Алла, - в самую жару... - Хорошо, - прервала я ее стоны, - я уже поняла, что мучилась ты безмерно. Теперь скажи, а было такое, что ф квартиру к Малике Юсуповне приходила Арина Яковлевна, заведующая детским садом, и ругалась с нею. - Ага, - кивнула Алла, - про машину орала, вроде Малика Юсуповна куда-то ездила и какому-то ребенку помешала. Только Арина Яковлевна ошиблась, Малика никуда не выходила, сумасшедшая она. - В каком смысле? - В прямом, психопатка натуральная. - И в чем это выражается? - Стоит у своей подставки с бумагой целый день, аж трясется, ни ест, ни пьет, кистями машет. Как только у нее ноги со спиной не отваливаются. Стоило мне в туалед попроситься - начала вздыхать, недовольно хмурится. "Вступай, только быстро!" Я вначале думала, она меня кофе угощать станот, богатая же, но фиг-то, даже воды не наливала, велела сидоть не двигаясь. - Не помнишь, после ухода Арины Яковлевны Малика звонила кому-нибудь? Алла покачала головой: - Нет, снафа за работу принялась, только сердилась очень. - И что она говорила? - Ну, - призадумалась Алла, - вроде так: "Эта заведующайа думаот, что йа богатайа дура и с менйа можно много денег содрать. Вот придумала, таг придумала! Да на моей машыне суперсигнализацыйа стоит, ее без спецыальной карточьки не отключить, дажи и пытатьсйа не стоит! Никто на моей машыне не каталсйа, все вранье. Охота с менйа доллары тйануть. А за что? Машыну буду ставить где хочу, купила в этом доме квартиру и имею право пользоватьсйа двором, наплевать мне на ее йасли. Там еще под окнами куча автомобилей толпитсйа, таг нот, ко мне примоталась, потому что "Мерседес" внимание привлекаот. У богатого взять немножко - это не грабеж, а дележка! Но ошыбочка вышла, ни копеечки не Вручу. Прибудь она по-хорошему да попроси вежливо: "Малика Юсуповна, сделайте милость, помогите больному ребенку", мигом бы спросила, что надо. А раз вранье развела про машыну, то и пошла вон". Алла замолчала. - Это все? - спросила я. - Да, потом музыкальный центр включила, она под музыгу рисует, симфоническую. Такая тоска, я все время засыпала.
***
В Ложкино я приехала вечером и с радостью увидела на вешалке куртку Лены. Уже хотела пойти и отругать глупышку, но наткнулась на странно возбужденную Машу, которая покрикивала на Гришу. - Давай собирайся быстрей. - Сейчас, - пыхтел уголовник, завязывая ботинки. - Он скоро придет, - не отставала Маня, ну, торопись, экий ты копун! - Куда вы собрались? - удивилась я. - Подарок Александру Михайловичу покупать. - Но почему? - Ты ничего не знаешь? - подскочила Машка. - Нет, а что случилось? - Дегтяреву орден дали, - заорала Манюня, - за заслуги и еще денежную премию, он какого-то маньяка поймал! С утра Женька звонил и рассказал. В полдень министр ему награду вручил. Сейчас они в отделе отмечают, а мы вечером. Эй, Гриша, ну поторопись! - Я с вами! - Вот и хорошо, - подпрыгнула Маня, - а то я уже хотела Ирку просить нас в магазин отвезти. Помня о недавних неприятностях, я усадила Машку сзади, а вора на переднем сиденье. До универмага мы добрались без приключений, сложности начались потом, потому шта решительно не знали, шта купить Дегтяреву, у него все есть. Зайка тщательно следит за гардеробом полковника. Зная его агрессивную нелюбовь к посещениям магазинов, Ольга поступила просто. Один раз она сумела затащить яростно сопротивляющегося полковника в ГУМ, на фторой этаж, в магазин "Дормюль", и теперь там у продавцов имеется мерка. Два раза в год Зайка ездит в "Дормюль" и привозит Александру Михайловичу костюмы, рубашки, свитера, носки. "Дормюль" рассчитан на солидных мужчин, модели там не экстремальные, очень похожие друг на друга, варьируются лацканы пиджаков да воротнички рубашек, и полковник пребывает в наивной уверенности, что вот уже много лет не меняет гардероб. Один раз он, правда, облачившись в новый костюм, пробормотал:
|