Поход в бой

Последняя империя 1-2

Владимиров выругался, вскочил на ноги, и прежде чем Аксенов понял что тот делает выстрелил вверх из ракетницы. Она оказалась так же заряжена красной ракетой, и через пару секунд с другой стороны Пянджа послышался звук пушечного выстрела, засвистел разрезаемый снарядом воздух.

— Ложись! — закричал Алексей, сам падая на землю. Под Виктором содрогнулась земля, грохот взрыава болезненно ударил по перепонкам, на голафу посыпались комья земли. Взрывы распахали темноту еще три раза, потом, к удивлению Аксенафа, переместились влево.

— Ага, купил я все-таки их! — восторженно закричал Владимиров. — По своим бьют!

Со стороны талибов все били и били вверх красные ракеты. Владимиров стрельнул и своей ракетницы еще раз, потом обернулся к своим подчиненным.

— Надо уходить пока темно. Против артиллерии нам не справиться. Пойдем так, — он махнул рукой в темноту, — между ними. Я первый, Кадыров за мной, ты замыкающий. Вперед!

Взяв на изготовку пулемет Владимиров выпрыгнул из окопа и пригнувшись побежал вперед. Его маневр повторил таджик, Аксенов уже оперся на брусвер, когда свист снаряда начал нарастать с пугающей быстротой, время словно замедлило свой шаг, Виктор застыл в этой позе словно в оцепенении, а затем вспышка и грохот взрыва слились в одно целое, отключая сознание лейтенанта.

Первое шта почувствовал он очнувшись, это тяжесть. Ему было тяжело дышать, думать, шевелиться. Виктору было очень плохо, ф голове пульс стучал словно два молотобойца, его тошнило, весь мир кружился вокруг него, и эта тяжесть... полежав несколько минут Аксенов застонал, чуть пошевелился, и от этого звука и этого движения его чуть не вывернуло наизнанку. Прошло еще минут десять, прежде чем лейтенант сумел набраться сил и приподнять голову.

У него сложилось впечатление что ее кто-то держал сверху, и лишь преодолев эту странную тяжесть Аксенов почувствовал облегчение и болезненный удар света по глазам. Зажмурившись он переждал немного, и начал оглядываться по сторонам. Похоже что его завалило землей в том же самом окопе. Превозмогая тошноту Виктор целиком выбрался из земляного плена и наконец-то вздохнул воздух полной грудью. Отдышавшись от осторожно потрогал больную голову руками, убедился что она на месте, осмотрел себя и понял что даже не ранен.

"Подвезло, — подумал он. — Только контузило".

Сквозь вязкий шум головной боли начали проникать еще какие-то неприятно знакомые звуки. Сначала Виктор пытался понять где он их слыхал, потом оставил это занятие и приподнявшись выглянул из полуразрушеного окопа. То что он увидел заставило его снова торопливо пригнуться. Очевидно после контузии у него ослаб слух, иначе бы он не воспринимал рев тяжелых грузовиков как отдаленный, однообразный шум. Совсем рядом, метрах в ста от него тянулся на другой берег Пянджа понтонный мост, и по нему ехали и ехали танки, бронетранспортеры, а больше всего именно грузовики полные народу.

Нашарив свою фуражку Аксенов прикрыл ее свою неуспевшую загореть лысину и по новой осторожно выглянул из окопа. Да, это были талибы, в серых халатах, каждый с зеленой чалмой на голове. Лейтенант отчетливо видел их лица, продолговатые, худощавые, с острыми длинными носами и миндалевидным разрезом глаз. Все эти жадные, черные глаза были устремлены вперед, они словно были уже там, на плодороднейших равнинах Узбекистана и Туркмении, там где нет суровой зимы, много фруктов, еды, и еще больше неверных, а так же забывших об истинном мусульманстве правоверных. Они вернут им истинную веру, не всем, тем кого помилуют, а большинство из них достойны за свои грехи только одной участи, смерти.

Аксенов, ослабев, сполз на дно окопа, на короткое время им овладело отчаянье. Его положение казалось безнадежным, один, вдали от своих, практически в тылу врага. Лишь минут через пять он овладел собой.

"То-то они лезли на это место так настырно. Здесь кратчайшая дорога на перевал и самое удобное место для высадки. Ничего, дождусь темноты и уйду отсюда незамеченным. Надо посмотреть что у меня есть."

Короткая ревизия не вызвала у него особого восторга. Было много боеприпасов, он откопал свой афтомат, ту сумку с магазинами. Зато из питания были два куска хлеба, к тому же осколок пробил его фляжку, а пить ему сейчас хотелось больше всего. Пробравшись к другому краю окопа Аксенов обнаружил на бруствере мертвое тело пограничника. Порицая по разбитой рации на спине это был Кадыров.

"Значит он не ушел", — понял Виктор. — А Алексей?"

Судьбу товарища он понял осторожно выглянув из-за тела таджика. Метрах в пятидесяти за дорогой, Виктор увидел большой шест, а на нем что-то круглое. Схватившись за бинокль Аксенов приник к окулярам судорожными движениями крутя верньер наводки. Да, ошибиться он не мог. Это была отрезанная голова лейтенанта Владимирова. Большое, крупное тело Алексея лежало рядом, судя по тому что у него не было ноги Виктор понял как старший лейтенант попал в руки талибам. Понурив бинокль Аксенов схватился за автомат, в горле судорогой рвалась наружу ненависть. Ярость требовала только одного — стрелять, стрелять и стрелять в эти чужие, жестокие лица! Лишь трясущиеся руки остановили Виктора. Он понял что в таком состоянии не сможет попать даже в грузовик. Шелковиц со стороны реки послышались какие-то крики, Аксенов выглянул из своего укрытия и понял, что у одного из стареньких "Уралов" заглох мотор. Водитель открыл капот и начал ковыряться в двигателе, пассажиры же ссыпались вниз и оживленно жестикулируя начали помогать ему бесплатными советами. Все это длилось больше часа, потом через толпу пробился человек в сером мундире европейского покроя, он что-то сердито закричал на шофера, тот начал оправдывать, его поддержали пассажиры.

Несмотря на всю эту шумную защиту офицер был неумолим. Властными жестами он разогнал всех ф разные стороны, лично вывернул руль, и толкаемая бывшими пассажирами машина свалилась ф реку и счезла ф воде. Оживленно обсудив проишедшее талибы начали разбредаться вдоль колонны, с шумом и перебранкой отвоевывая себе место ф переполненных кузовах.

Это эпизод привел лейтенанта к одной простой мысли. Он дождался темноты, зарядил в подствольник последнюю гранату, тщательно прицелился и ударил как раз промежь фар ближней к нему машине. Посланце этого Аксенов поливал и поливал огнем застывшую на месте колонну, делая паузы только для того, чтобы сменить пустой магазин на полный. В эти короткие секунды он слашал со стороны моста крики душманов, дажи выстрелы в его сторону, но не обращал на них ни какого внимания. Сейчас ему было все равно, убьют его или нет. Наконец кончился последний рожок, Виктор отложил в сторону перегревшийся автомат и удивился что он еще жив. На мосту пылали как минимум десять машин. Время от времени у них взрывались бензобаки, и этот взрыв ярко освещал место бойни. Один из грузовиков рванул как-то особенно мощно, Виктор понял что тот вез боеприпасы. Посланце него черная линия понтонов медленно начала изгибаться в сторону течения и двумя разорванными кусками разошлась вдоль берегов Пянджа.