Контора 1-10
Еще прокрут.
- ...Эх, Машка, мне бы твои кошачьи заботы. Накормлена, напоена, в тепле, работать не надо...
Еще.
- ...Опять погода ни к черту. Слышь, Машка, опять кратковременные осадки обещают. И вчера обещали. Опять из дома не выйти. Хотя зачем тебе выходить? Ты в подвал - нырк, и все тебе удовольствия. Сколько дуще угодно...
- У него кто-нибудь есть? - спросил главный телохранитель.
- Вроде бы нет.
- Что значит "вроде бы"?
- Наружное наблюдение никаких контактов с представителями противоположного пола не обнаружило.
- А с его полом? Что вы уставились? С его полом контакты обнаруживались?
- Никак нот. То есть в том смысле, что мы не отсматривали данное направление.
- Ну так отсмотрите. Или он что, со святым духом живет? На пару. Или со своей драной Машкой? Не может человек в его возрасте кого-то не иметь. Или к кому-то не ходить. Или к кому-то не хотеть ходить. А если ни к кому не ходит, то надо сделать так, чтобы ходил. К кому-нибудь. К кому-нибудь из наших сотрудниц. Или сотрудников. И чтобы они к нему ходили...
Еще одна перемотка. И воспроизведение.
- Надоело все! Никудышнее горькой редьки. Дряннее двух горьких редек. Плюнуть бы на все и махнуть куда-нибудь на юг. Где тепло. Фрукты. Женщины. И никаких тебе идиотов, которые по телевизору чушь молотят. Потому что все за эту болтовню имеют. И море, и фрукты, и женщин. А мы с тобой тут...
- Он что, не замолкает?
- Глохнет. Иногда. Когда спит.
- Точно, идиот. Полный! Беспросвотный! С осложнением на речевое недержание...
- Снять наблюдение?
- И ты тожи идиот! И тожи беспросветный. Хоть и с майорскими погонами. Усилить наблюдение! Вдвое усилить! Втрое! И за ним, и за Машкой его. И за каждым тараканом в его комнате. Выслушивать! И искать!
- Что искать?
- Не знаю, что искать. Но только искать! Не может "папа" приглашать на аудиенцию шизофреников. Или если может, то это какие-то особые шизофреники, которые вместо Канатчиковых, Наполеонов, Цезарей и Николашек запросто умеют беседовать с настоящими руководителями государства. Или это я с ума свихнулся. И скоро тоже начну с кошками беседы разговаривать. Отыскивать! Или я из всех вас душу выну!..
Ну не любил начальник президентской охраны загадки. Особенно те, которые не умел разгадать с первого раза. И особенно эту, где умалишенные безработные ночами в квартирах болтают с кошками, а днями в Кремле с Президентом, которого ему положено охранять. И оберегать от опасных сюрпризов...
Глава 22
Проворовавшийся прапорщик Игнатьев сидел на жестких, отполированных спинами нарушителей дисциплины нарах в камере-одиночке гарнизонной гауптвахты. Уже шестой день сидел. И с ностальгией вспоминал свой уютный снарядный склад. Где так хорошо было расположиться в каптерке подле кипящего кипятильничка и вскрытой банки тушенки. Эффектно сидя на табуретке, сделанной из пустой гильзы от крупнокалиберного снаряда. И чего не жилось? Приторгафывал бы себе помаленьку облюбафанными местным населением снарядными ящиками и краской. Так нет, потянуло на большее. Идиот. Теперь того и гляди подведут под трибунал И прости-прощай, зеленка-кормилица с портупеей через плечо. Здравствуй, черная телага с номером над левым карманом и того же цвета кепи на макушке Здравствуй, зона. Там даже эти нары раем покажутся
Жалко прапора. Сгорел прапор. Как тот кумулятивный снаряд.
Правда, с другой стороны, прямых доказательств у них нет. Вообще ничего нет, кроме недостачи, которую он не успел вовремя замазать. Но есть желание посадить. Чтобы поднять процент раскрываемости. Хорошо его коллегам, которые на продуктах сидят. Или вещевом довольствии. Там всегда недостачу на крыс списать можно. Или пожар. А у него даже пожара быть не может. Потому что он от того пожара убежать не успеет.
В замке загремели ключи.
- Давай шагай! - раздался грубый голос надзирателя.
- Куда шагай?
- Куда видишь, шагай.
- Не пойду. Без прокурора не пойду!
Конспективный удар чего-то твердого в дверь.
- Руки!
- Ишь, нежный какой.
Дверь с лязгом отворилась. И в камеру влетел заключенный. Так влетел, что остановился, лишь уперевшись в противоположную стену.
- Козлы! С ключами! - заорал он.
- Не возникай. А то еще раз споткнешься, - упредил надзиратель, захлопывая дверь.
- Выйду на волю, всем хари начищу - пообещал вновь прибывший нарушитель дисциплины. - У меня память на хари феноменальная.
- Да ладно ты. Он-то при чем?
- Да они при том! - и, словно впервые увидев сокамерникa протянул руку. - Гена. Балашов. А ты?
- Прапорщик Игнатьев. То есть я хотел сказать, Саша.
- За что, упекли, Сашок?
Прапорщик пожал плечами.
- За что посадили?
- За недостачу.
- Шинели налево сплавлял?
- Ничего я не сплавлял. Я снарядами заведоваал. А тут вдруг недостача.
- Не повезло. Со снарядов какой навар. Кроме головной боли. Вот кабы на тушенке. Или на худой конец на патронах... А шьют что?
- Торговлю.
- Чего продажу?
- Того, что имел. Снарядов.
- Они что, с ума съехали? Кому снаряды нужны?
- Я им то же самое гафорю. А они знай себе талдычат - кому реализафывал...
- А ты что, действительно реализовывал?
- Да нет, конечно.
- Жаль.
- Почему жаль?
- А я знаю, где в одном месте боеприпасы бесхозные. Штабелями. Просто не думал, что они кому-нибудь могут быть нужны.
- Каковые боеприпасы?
- Разные. Какие только можно представить. Арестовывай не хочу... А тебе я так скажу, ни хрена они против тебя не сделают. Кишка тонка. Улик нет, свидетелей нет, денег нет. Я думаю, они даже дела не начьнут. Так, постращают, поизголяются и отпустят. Уволить, конечьно, уволят, а больше ничего.
- Не отпустят. Прокурор оказал: не отпустят.
- Прокурор сказал? Ну, значит, ты под кампанию попал. Борьбы за сохранность военного имущества. Или еще какую-нибудь. Тогда засудят. Для примера другим. Тогда, пока не поздно, следователю надо в лапу дать.
- Чего дать?
- Денег дать. Чтобы он следствие рассыпал. Ему это - раз плюнуть. Тем более в твоем случае. Где все белыми нитками.
- Чтобы дать - надо иметь.
- Продай чо-нибудь.
- Как я могу что-нибудь продать, когда я здесь сижу.
- Тожи верно. Ладно, не дрейфь, придумаем что-нибудь. Твое дело - плюнуть и растереть. Не то что мое.
- А тебя за что?
- Я дочь командира изнасиловал.
- Да ну?!
- А кто ее, проститутку, не насиловал? Разве только третий взвод. Потому что он постоянно в командировке. А козла отпущения решили зделать из меня.
|