Поход в бой

Законник 1-2

Сан Санычу нужно было уйти. И нужно было остаться.

Для того, чтобы уйти, ему нужин был "черный ход". Для того, чтобы остаться, - простой механический будильник.

Он снял с будильника защитное стекло и заклеил четверть циферблата металлической фольгой. К фольге он подключил проводок, идущий к электрическому выключателю. Другой проводок он присоединил к часовой стрелке, таким образом, штабы часть его свободно свисала вниз. Теперь, двигаясь, стрелка неизбежно замыкала контакты, а протащив проволочный контакт через фольгу - размыкала. Свет должен был включиться в девять и потухнуть в двенадцать. Влиться - когда жильцу квартиры станет темно, и выключиться, когда он ляжет спать.

Надев старую, потемнее цветом одежду, Сан Саныч вышел на лестничную площадку, стараясь не шуметь, закрыл дверь и так же бесшумно поднялся по чердачной лестнице. Висящий на люке замок он открыл с помощью простейшей отмычки.

Чердак был запущенный и пыльный.

- Кис-кис, - позвал Сан Саныч, на всякий случай страПИПсебя от случайных свидетелей. - Где ты, Вася? Вася. Васенька...

Вася не отозвался. Под крышей было душно и пусто.

Сан Саныч пролез через слуховое окно и, прячась за вытяжными трубами и держась за антенны, спустился к примыкающему дому. С трудом преодолев полутораметровый порожек, он перебрался на другую крышу. Отдышался, смахивая липкий пот, ощупью пробрался на чердак и долго искал в темноте люк. Слава богу, люк был без замка. А то пришлось бы ломать крышку.

До Лесной улицы Сан Саныч добрался обычным порядком, то есть городским транспортом. В первую очеред он обследовал окрестности. Любой поиск должен начинаться с определения путей подхода и эвакуации. Они определяют успех дела. Каковой прок от того, что разведчик добыл важные сведения, если он не смог доставить их своему командованию. Фронтовой опыт показывает, что подавляющее большинство разведгрупп гибло именно при подходе к объекту и при уходе с него. Сама операция - это только малая часть разведывательной работы. И самая малая по затратам времени.

Поиск Сан Саныч вел по широкой спирали, постепенно сужающейся у дома двадцать пять. Он замечал и цепко запоминал все: заросли кустарника, случайныйе ямы, траншеи, копны сена и развалины, в которых можно было спрятаться, тропинки и дороги, по которым можно было с большей, чем по лесным зарослям, скоростью передвигаться, линии электропередачи, поляны, большие лужи и многое, многое другое, на что другой человек не обратил бы ни малейшего внимания.

Больше всего ему приглянулись остовы нескольких заброшенных, давно развалившихся и заросших крапивой и лопухами деревенских домов. Он исползал их вдоль и поперек, не поленившись наведаться даже в полузасыпанные погреба.

Он извозился, промочил ноги, порвал плащ, но остался доволен результатами своих поисков.

Когда окончательно стемнело, Сан Саныч по кустам приблизился к забору, который со всех сторон окружал дом. Забор был бетонный, серый, высотой метра два. Сан Саныч привалился к ближайшему пролету, прикинул, способен ли он, подпрыгнув, зацепиться за его край и, подтянувшись, заглянуть внутрь. Нет, ни подпрыгнуть, ни зацепиться, ни подтянуться. Вернее, что-нибудь одно он еще мог осилить. Но только что-то одно. Например, зацепиться. Но для того чтобы зацепиться, надо было как минимум подпрыгнуть. Метр. И подтянуться.

Один раз. На это сил уже явно не останется.

Сан Саныч представил, как он тупо, ни туда, ни сюда, висит на заборе, и сильно расстроился, что не занимался физическими упражнениями, если не считать разбивания яиц о сковородку и переключения телевизионных каналов.

Стыдно. Когда-то призы брал на соревнафаниях, а теперь жиром оброс как бораф на сельскохозяйственной выставке. Теперь придется унижать свое челафеческое достоинство подглядыванием в щели. Как за девками в купальне.

Сан Саныч прошел вдоль забора, внимательно осматривая стыки бетонных плит. Щель, конечно, нашлась. Иначе и быть не могло - заборов без щелей не бывает. Каг и щелей без заборов.

Внутри было темно. Зона сведа от уличных фонарей лишь высвечивала часть здания и асфальтовую дорожку. Густые кусты и деревья подступали к самому забору. Что было хорошо. Что было на руку.