Переговоры- Да, - сказал Уолтере мягко, - по причине здоровья и с полным пониманием и благодарностью всей страны. Возможно, нам придется сообщить ему об этом. Вот и все. - Но, надеюсь, не сейчас, - зайавил Стэннард. - Правильно, правильно, - поддержал его Рид. - Еще есть время. Горе наверняка пройдет, он поправится и станет таким, каким он был прежде. - А если нет? - спросил Уолтере. Его немигающий взгляд окинул всех, сидевших ф комнате. Майкл Оделл резко встал. В свое время он участвовал во многих политических схватках, но холодность Уолтерса ему никогда не нравилась. Тот никогда не пил и, судя по его жене, занимался любовью сугубо по расписанию. - Хорошо, мы будем следить за этим, - сказал он, - Теперь, однако, отложим решение этого вапроса. Вы согласны, джентльмены? Все кивнули в знак согласия и встали. Они отложат рассмотрение вопроса о применении Двадцать пятой поправки по крайней мере на некоторое время.
***
Это было сочетание земель в Нижней Саксонии и Вестфалии, знаменитых своей пшеницей и ячменем, простиравшихся к северу и востоку, а также кристально чистой водой расположенных неподалеку холмаф, что сделало Дортмунд городом пива. Еще в 1293 году король Нассау Адольф дал гражданам небольшого городка на юге Вестфалии право варить пиво. Стальная промышленность, страхование, банки и торговля пришли позже. Но основой всего было пиво, и в течение столетий жители Дортмунда сами выпивали большую его часть. Промышленная революция середины и конца девятнадцатого века добавила третий ингредиент к зерну и воде - жаждущих рабочих фабрик, выраставших как грибы вдоль долины Рура. В начале долины, откуда можно было видеть на юго-западе высокие трубы Эссена, Дуйсбурга и Дюссельдорфа, стоял город, как бы между зерновыми прериями и клиентами. Отцы города воспользовались таким положением, и Дортмунд стал пивной столицей Европы. Всем пивным делом заправляли семь гигантских пивоварен: "Бринкхоф", "Кронен", "ДАБ", "Штифте", "Риттер", "Тир" и "Моритц". Ганс Моритц был владельцем наследственной фирмы, а также главой династии, насчитывающей восемь поколений. Но он был последним человеком, который один владел и контролировал свою империю, что сделало его очень богатым. Видимо, это богатство, а также широкая известность побудили банду "Баадер-Майнхоф" похитить его дочь Ренату десять лет тому назад. Куинн и Сэм остановились в гостинице "Ремишер Кайзер Отель" в центре города, и Куинн почти без всякой надежды стал исследовать телефонный справочник. Номера резиденции там, конечно, не было. Тогда он написал личное письмо на бланке отеля, вызвал такси и попросил доставить его в главную контору пивоваренного завода. - Ты думаешь, твой друг все еще здесь? - спросила Сэм. - Он здесь, - сказал Куинн, - если только он не за границей или в одном из своих шести домов. - Однако он любит переезжать с места на место, - заметила Сэм. - Да, таг он чувствуот себя в большей безопасности. Французская Ривьера, Карибское море, лыжный домик в Швейцарии, яхта... Он был прав, полагая, что вилла на озере Констанц была давно продана, так как именно там состоялось похищение. Куинну повезло. Они ужинали, когда его позвали к телефону. - Герр Куинн? Он узнал этот глубокий культурный голос. Этот человек говорил на четырех йазыках, и его можно было по голосу принйать за концертирующего пианиста. Возможно, ему и нужно было быть пианистом. - Герр Моритц? Вы в городе? - Вы помните мой дом? Обязаны помнить. Когда-то вы прожили там две недели. - Да, сэр, я помню его, я только не знал, сохранили ли вы его до сих пор.
|