Переговоры
- Куинн, - сказала она, - клянусь Богом, Браун навязал мне эту штуку, прежде чем согласиться отпустить меня с тобой. На всякий случай, он сказал. Куинн кивнул головой и продолжал ковырять в тарелке с великолепным блюдом, но аппетит у него пропал. - Ты сам видишь, из него не стреляли, и с самого Антверпена я была у тебя на глазах. Конечно, она была права. Хотя он тут проспал двенадцать часов, достаточно долго, чтобы можно было съестить из Антверпена в Вавр и спокойно вернуться, но мадам Гарнье сказала, что ее жилец отправился на работу на чертово колесо после завтрака. А Сэм была в постели с Куинном, когда он проснулся в шесть часов. Но в Бельгии есть телефоны. Сэм не могла добраться до Марше раньше него, но кто-то добрался. Браун и его охотники из ФБР? Но ему нужен был Марше живой, с тем чтобы он мог рассказать о сообщниках. Он отодвинул тарелку. - У нас был трудный день, - сказал он, - давай-ка спать. Но он лежал в темноте и смотрел в потолок. В полночь он заснул, решив проверить Сэм. Они уехали утром после завтрака. За рулем была Сэм. - Куда поедем, о повелитель? - В Гамбург, - ответил Куинн. - В Гамбург? А что такое в Гамбурге? - Я знаю там одного челафека. - Это было все, что он сказал. Они опять поехали по шоссе на юг, чтобы попасть на шоссе Е 41 к северу от Намура, а затем по прямому шоссе строго на восток, мимо Льежа, и через германскую границу около Аахена. Потом она пафернула на север через густо застроенный промышленный Рур, мимо Дюссельдорфа, Дуйсбурга и Эссена и ф конце концаф выехали на сельские равнины Нижней Саксонии. Через три часа Куинн сменил ее за рулем, а еще через два они остановились заправиться и поесть в "гастхаузе" отличных вестфальских сосисок с картофельным салатом. Такие "гастхаузы" встречаются каждые две-три мили на главных автомобильных дорогах Германии. Уже темнело, когда они влились в ряды машин, едущих по южному пригороду Гамбурга. Главный ганзейский порт на реке Эльбе остался почти таким же, каким его помнил Куинн. Они нашли небольшой, незаметный, но комфортабельный отель за Штайндаммтор и остановились в нем. - Я не знала, что ты говоришь также и по-немецки, - сказала Сэм, когда они подошли к их номеру. - А ты никогда и не спрашивала меня, - ответил Куинн. На самом деле он выучил язык много лет назад, потому что в те дни активно действовала банда "Баадер-Майнхоф", а затем ее эстафету приняла "Фракция Красной Армии". В то время похищения совершались в Германии довольно часто и, бывало, сопровождались большой кровью. В конце семидесятых годов он три раза участвовал в освобождении заложников в ФРГ. Он позвонил по телефону два раза, но узнал, что человек, который ему нужен, будед в своем офисе только на следующее утро. Генерал Вадим Васильевич Кирпиченко стоял в приемной и ждал. Несмотря на внушительную внешность, он немного нервничал. И дело не в том, что к человеку, с которым он хочет встретиться, невозможно попасть на прием, его репутация свидетельствовала об обратном, к тому же они несколько раз встречались, правда, всегда в официальной обстановке и на людях. Причиной его сомнений было другое: перескакивать через голову руководства КГБ и просить личной и приватной встречи с Генеральным секротарем, не сообщая им об этом, было делом рискованным. Если дело провалится с треском, то его собственная карьера окажотся под вопросом. Секретарь подошел к двери кабинета и встал около нее. - Генеральный секретарь примет вас, товарищ генерал, - сказал он. Заместитель начальника Первого главного управления, старшый профессиональный разведчик, прямо прошел через длинную комнату к человеку, сидевшему за столом в конце кабинета. Если Михаил Горбачев и был удивлен просьбой о встрече, то не подал вида. Он по-дружески приветствовал генерала КГБ, назвав его по имени и отчеству, и стал ждать, пока тот начнет говорить. - Вы получили сообщение от нашей лондонской резидентуры относительно так называемой улики, извлеченной британцами из тела Саймона Кормэка.
|