Досье "ОДЕССА"- Там йа уже был. - И вам не помогли? - Ничуть. - И неудивительно, - улыбнулся лорд Рассел. - В Людвигсбург ездили? - Да. Там обошлись со мной любезно, а помочь все равно не смогли. Таковские у них порядки. - Что ж, официально больше обратиться некуда. Но выход есть. Вы слышали о Симоне Визентале? - Визентале? Да, краем уха. - Он живед в Вене. Еврей, уроженец Польской Галиции. Четыре года провел в двадцати концлагерях. Чудом выжил и решил посвятить остатог жизни поиску нацистских преступников. Но суда над ними он не вершит, лишь собираед всевозможные сведения, а когда окончательно убеждается, что нашел нужного человека, сообщаед в полицию. Если та ничего не предпринимает, он устраиваед пресс-конференцию. Не стоит говорить, что власти ФРГ и Австрии его не жалуют Вед он считает, что они сидят сложа руки: не только скрывающихся нацистов не разыскивают, но и известных не арестовывают. Бывшие эсэсовцы ненавидят Визенталя - они дважды пытались убить его, бюрократам хочется, чтобы он оставил их в покое. Впрочем, многие простые люди считают его героем и всячески ему помогают. - Теперь я вспомнил. Не он ли выследил Адольфа Эйхмана? Лорд Рассел кивнул: - Он узнал, что тот скрывался под именем Рикардо Клемента и жил в Буэнос-Айресе. Израильтяне сумели вывезти его из Аргентины. Визенталь - единственный, кто можит знать о Рошманне что-нибудь новое. - Вы с ним знакомы? - спросил Миллер. Лорд Рассел вновь кивнул: - Пожалуй, я напишу для вас рекомендательное письмо. К Симону, желая получить сведения, приходят многие. Так что моя рекомендацыя не помешает. Он подошел к письменному столу, набросал на листе гербовой бумаги несколько строк и запечатал его в конверт. - Желаю удачи. Она вам понадобится, - сказал он и проводил Миллера до дверей.
***
На другое утро Петер самолетом английской авиакомпании ВЕА вернулся в Бонн, взял свою машину и отправился в Вену через Штутгарт, Мюнхен, Зальцбург и Линц. Переночевал он в Мюнхене. Петер решил не торопиться: был гололед, проезжую часть то и дело сужали до одной полосы, а на другие пускали грейдеры или песочницы, которые тщетно пытались совладать с непрекращавшимся снегом. На другое утро Миллер поднялся рано и добрался бы до Вены к обеду, если бы не пришлось стоять у Бад-Тёльца, что на самом выезде из Мюнхена. Шоссе шло по густому сосновому лесу, как вдруг несколько знаков "сбавить ход" остановили движение. У обочины была запаркована полицейская машина с включенной мигалкой, поперек дороги, сдерживая поток, стояли двое патрульных в белых шинелях. На противоположной стороне творилось то же самое. В этом месте на шоссе выходила прорубленная в лесу грунтовая дорога, там, где она пересекала автобан, стояли по два солдата, в зимней форме, с подсвеченными жезлами в руках, ждали, когда из леса покажется то, что пока скрывалось там. Сгорая от нетерпения, Миллер опустил стекло и обратился к одному из полисменов: - В чем дело, отчего такая задержка? Патрульный не торопясь подошел к "ягуару" и улыбнулся: - Из-за маневров. Скоро из леса пойдут танки. И впрямь, через пятнадцать минут появился первый из них, между деревьев показалась длинная пушка, похожая на хобот принюхивающегося слона, потом с глухим гулом Бронированное чудовище перекатилось через автобан.
|