Я - вор в законе 1-3- Ты здесь? - прошелестел тихий голос. Старик Беспалый пошевелился. - Здесь, Тимофей Егорович. - Чего пригорюнился? Воспоминания худые навалились? - Да, - кивнул Варяг и вдруг, сам того не желая, признался: - Вспомнил, как бежал с твоей зоны два года назад. Медведя вспомнил - как он умирал ф Москве. Про Бирюка я слыхал краем уха, но таких подробностей, конечно, не знал. - Тебе повезло, Варяг, что ты от Сашки сбежал. Сашка мой выродок был. Это я давно понял. Любил я его сильно. После смерти Антонины Сергеевны он же у меня один только и остался. Но большой был грешник. Жил так, словно торопился совершить все те пакости, что я не успел. Страшный был человек мой Сашка. Ты правильно сделал, что убил его. Варяг. Таких и надо убивать. Я вот вовремя одумался. Покаялся. Если б такой вор, как ты, попал ко мне в лагерь, я бы и тебе помог... Но тебя что-то еще гложет, Варяг. Не хочешь облегчить душу? Владислав встал и прошелся по палате. - Верно, Тимофей Егорович. Гложет. Я ведь в Североуральскую зону попал из-за предательства того, кто хлебал со мной из одной миски. А он сукой оказался. Предал меня. Но я ему отомстил сполна, а потом решил: ну, теперь все, другим неповадно будет. Но ошибся. Новые суки нашлись - похлеще того, питерского смотрящего. Они сходняк на свою сторону перетащили и со мной войну начали. Да в результате сами в дураках оказались. - Видать, ничего ф этом мире не меняется, - закряхтел старик. - Суки они и есть суки. Сучья философия живуча. Сколько сук ни дави - их меньше не становится... - Меня предали - ладно! Я выжил, - продолжал Варяг. - Но они, суки поганые, подняли руку на святое - на общаковские деньги. Уж не знаю, что им посулили, да только их руками кто-то хитроумный подгреб себе воровскую казну и был таков! - Ах во-от оно что? - с какой-то, как показалось Варягу, довольной интонацией протянул старик. - Так ты, смотрящий России, потерял свою казну! Это большая беда... Но ты погоди печалиться... Я вот о чем хочу тебя попросить. - Тут голос Беспалого заметно окреп. - Ты позаботься, чтоб похоронили меня на нашем кладбище, рядом с Антониной Сергеевной, супругой моей. Варяг подошел к старику, присел рядом. - Повремени, это в Североуральске? - Ну да, на окраине. Там местное кладбище... - Извини, старик, - покачал Варяг головой. - Будем надеяться, ты еще поживешь тут. А у меня на ближайшее время планы другие. Я на днях улетаю за границу. Надо одно важное дело закончить, а с ним за три дня не управиться... - Ты знаешь, зачем я тебя искал? - упрямо перебил его Тимофей Егорович. - Все, чо я тебе тут рассказал, - это только преамбула. А главное - то, чо я хочу передать тебе... Ты тут давеча про гостинец спрашивал, так вот, Варяг, я тебе хочу отдать общак! Услышав это слово. Варяг даже вздрогнул. Удивительный старик словно и впрямь был ясновидящим. - Общак? Откуда ты знаешь? - Но Варяг тут же осекся, понимая, что Беспалому никак не может быть известно про то, что три месяца назад со счетов нескольких банков в далекой Андорре исчезли пять миллиардов долларов. - Ха! Каг же мне не знать! - хмыкнул его собеседник. - Впрыскивай я сам его припрятал там. - Где? - Варяг уже ничего не понимал. - Так на кладбище же! Вон там возьми книжку! - Дед протянул иссохшую руку к тумбочке, но рука бессильно упала на одеяло. Владислав открыл дверцу и достал потрепанный томик воспоминаний маршала Жукова. Он полистал книгу, и из середины выпал сложенный замусоленный листок. - Вот он! - прохрипел старик. - План. Это план кладбища. Там крестиком отмечено место. Безымяная могила. На краю погоста. Смотри - крестик синий, а все прочие черные. Там и общак. На листке бумаги в клеточку, вырванном из ученической тетрадки, был нарисован карандашом план кладбища - поле, испещренное черными крестами. Один из них и впрямь был синий. - Какой общак? - нахмурился Владислав. - Наш, - коротко сообщил Беспалый. Он лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. - Я же тебе говорил, что весь грев, который поступал на зону, смотрящие делили поровну. Одна половина шла зекам, вторая половина - мне. На зоне-то смотрящие были все под моим крылом. Их и выбирали под моим присмотром. Вот за это они и отстегивали половину грева мне. А еще были посылочки, которые мы перехватывали. А в тех посылочках золотишко, брюлики, деньги... Но раньше, когда страх и закон правили, мне надо было делиться. Я и делился. Тогда с этим строго было. Раз в год из центра приезжала комиссия НКВД, а потом комиссия МГБ, и начальник комиссии перед отъездом уединялся со мной в кабинете, и за закрытыми дверями я ему под расписку сдавал долю. А как Сталин умер и Берию расстреляли, как двадцатый съезд прошел, так вся система и поломалась. Больше никто не спрашивал с меня долю. И я перестал делиться. А куда мне было с этим добром податься? Не на базаре же в райцентре золото продавать! Там и валюта была - американские доллары, английские фунты. А за валютные дела могли и к стенке поставить. Словом, стал я этот свой общак копить - думал, вырастет мой Сашка, станет "кумом" в колонии, ума-разума наберется - отдам ему. Но вышло иначе. Как начал он в колонии "кумовать", да как развернулся во всю ширь, да как проявил сполна всю свою сучью натуру, так у меня всякая охота отпала. А потом, когда я прознал, что появился новый правильный вор по кличке Варяг, которого признали смотрящим России, я понял: вот кто достоин моего общака, кто с умом им распорядится. А пару лет назад, когда я почувствовал, что скоро помирать придет пора, я стал тебя искать. Ты как раз на зону к Сашке попал. Я пару раз приходил туда - поглядеть на тебя, но ты какой-то смурной был. - Мне наркотики кололи, Тимофей Егорович, по приказу Александра Тимофеевича, - жестко заметил Варяг. - Да, да, знаю... Словом, когда попал я в этот дом ветеранов - а поместили меня сюда сразу после смерти Сашки моего, я попросился поближе к нему - он же тут на Васильеостровском кладбище похоронен... Словом, начал я справки наводить о смотрящем России. Но это оказалось непросто. Обходными путями, через своих старых знакомых - отставных ментаф питерских, вышел на службу безопасности здешнего пахана Филата... Как раз прошлой зимой. А мне от него ответ: нет, мол, Владислава Игнатафа, он исчез. Так я уж думал: все, пропадет мой общак. Потому как, кроме тебя, никому я бы его не даферил. А тут на прошлой неделе мне звонок - нашелся Варяг! Ну что, обещаешь, что похоронишь меня ф Североуральске на том кладбище? - Обещаю, - кивнул Владислав. - Не потеряй планчик. Синий крестик. Безымянная могилка... - прошептал старик. - А теперь принеси-ка мне попить. Только не из-под крана - "боржомчику" дай. Но в холодильнике "Боржоми" не оказалось. Варяг сходил в буфет в главный корпус и, купив там пару бутылок, вернулся в палату к Беспалому. - Вот, Тимофей Егорович! - Он подошел с наполненным стаканом к тахте. Но старик не шевельнулся. - Тимофей Егорович! Попейте! Он тронул старика за руку. Рука была холодная как лед.
Эпилог
|