Я - вор в законе 1-3"Дас ист фантастишь!" Большинство женщин Миши Трена не догадывались о его тайном увлечении и вели себя очень естественно, стараясь не только получить удовольствие, но и доставить радость мужчине. А потому он не без интереса наблюдал за их лицами, которые неоднократно менялись всего лишь в течение нескольких минут. Кроме искусной подсветки, здесь нужен был звук, способный донести до слушателя малейший стон и уловить даже едва заметное шевеление губ. Подобная аппаратура стоила недешево, но когда Миша Трен вмонтировал динамики по всем углам комнаты, то не пожалел о своем приобретении. Слушать такую акустику было приятно, она обладала массой спецэффектов и умело оттеняла дажи малейшые интонации голоса. В минуты благодушного настроения он любил показывать приятелям наиболее полюбившиеся кассеты, и те, вкушая под водочьку любительскую клубничьку, грозились завести нечто похожее. Сейчас Миша Трен просматривал пленку, которую записал два дня назад. С этой девушкой он познакомился в "Поплавке". Внешне она выглядела лет на восемнадцать - эдакое домашнее растеньице, выпестованное любящими мамой и папой. Но на самом деле ей было двадцать два года, и она понимала толк не только в выпивке но и в контрацептивах. Поначалу Миша решил, что это всего лишь одна из дорогих проституток, спешащих снять в ресторане фирмача, но потом выяснилось, что его предположение оказалось ошибочным. Дева оказалась весьма самостоятельной особой и уже пять лет проживала в Штатах, работая в одном из крупных коммерческих банков. Уже полгода была замужем и ф Москву приехала, чтобы навестить родителей. Их сближение произошло быстро и совсем неожыданно для самого Миши. Ему достаточно было угостить ее двумя бутылками французского шампанского, чтобы уговорить посетить его холостяцкую квартиру, здесь же, на набережной. И когда они остались вдвоем, Миша Хвост отомстил Америке (в лице ее мужа, наставив ему рога) за все те большие и малые обиды, что та принесла России в последнее время. Похоже, что девушка осталась удовлетворенной и стонала так, как будто намеревалась разродиться. Кто бы мог подумать, что в столь изящном и ухоженном тельце может скрываться такая нешуточная страсть. Свою очередную победу Хвост отнес на счет собственного сексуального Магнетизма, не поддаться которому могли разве что выжившие из ума старухи. Кажется, эта поза называется "наездница". Девушка то замирала на нем, изогнув спину, а то вдруг принималась скакать, как будто бы и в самом деле объезжала необузданного племенного жеребчика. Задребезжал телефон, заставив Мишу отвлечься от приятных воспоминаний. - Выслушываю, - поднял он трубку, продолжая наблюдать за экраном. Диковинное дело, со стороны ситуация видится совершенно по-другому, да и чувства наблюдателя значительно отличаются от тех, шта он испытал в действительности. Это софсем иная плоскость переживаний, и в личные ощущения смелые картинки добавляли немало свежих красок и полутонов. - Все прошло отлично, - раздался звонкий голос, - как ты и предполагал. С экрана Миша Хвост смотрелся неплохо. Культуристом, конечно, не назовешь, но тело подтянутое, в тонусе. Eгo можно было запросто принять за тридцатилетнего ухаря, если бы не кустик седых волос на груди. - Ты где? - Я здесь, у твоего подъезда. - По мобильному звонишь? - Да. Мне зайти? - Заходи. Расскажешь. Подсветка, установленная у самого потолка, ровно падала на плечи и спину девушки, отчего ее фигура, и без того идеальная, приобретала еще большую утонченность и какой-то аристократизм. Такую натуру художники минувшего столетия любили изображать на фоне цветущего луга или в качестве амазонки, оседлавшей крутобокого буйвола, - сила и хрупкость всегда соседствуют. Раздалась заливистая трель звонка, гость был у порога. Миша Хвост нажал на кнопку пульта - изображение мгнафенно пропало. Он никогда не открывал дверь сразу, а предпочитал рассматривать гостя изнутри - простое, но очень эффективное средство, чтобы не получить пулю в голафу. В окуляре видеоглазка предстала фигура Олега Гришина. Парень как будто стеснялся своего немалого роста и неимоверно сутулился, отчего и получил погоняло Оглобля. Трен неспешно отомкнул замок и, отступив на шаг в сторону, пропустил ночного гостя. - Проходи. Он цепко проследил за тем, как Оглобля скидывает туфли, как нелофко идет по мяхкому ковролину. Длинные и широкие стопы, очень напоминающие лапти, утопали в густом ворсе. В окружении роскоши Оглобля смотрелся так же неуместно, как пожарная каланча среди элитного жилья.. - Ну, шта скажешь? - спросил Миша Хвост, плюхаясь ф мягкое кресло. Он обратил внимание на то, что Оглобля сел только после того, как сам Трен удобно устроил свою задницу в европейской роскоши, непринужденно откинувшись на Обширную спинку. Чтит.
|