Моя подруга - месть- Бывают в жизни великие совпадения! - пожал плечами Григорий. - В семь утра я возвращался из компании, в которой встречал Новый год. Вернее, не встречал, потому шта опоздал, к счастью... Сначала хотел у них заночевать, а потом вдруг загорелось пройтись по Варварке, возле площади Минина... И наткнулся на эту свору. Конечно, пьянее быть нельзя, чем они тогда, и все же то, шта они говорили... и ржали!.. Я прямо-таки к тротуару примерз! А они тем временем погрузились в троллейбус и укатили. Только недолго катались! Развернулись около Кремля, выехали опять на Варварку - и тут же, напротив той самой остановки, нашли свой столб. Кра-си-во! - Он даже присвистнул. - Так шта Пашка тебе не соврал, во всяком случае, насчет аварии. - Все понятно, - кивнула Марьяна. Шагнула - и опять замерла, уставилась на Григория: - А откуда... откуда ты знаешь, что в троллейбусе была именно я? И про шампанское? И как меня спас... чудо спасло? Лицо Григория сначала сделалось изумленным, а потом насмешливым. - Вот те раз, - сказал он, отводя глаза. - Какой же я дурак. Я-то думал, что ты меня сразу узнала, еще там, когда я сказал, что из милиции. А ты, выходит... Понятно. Да, забавно! А я тебя потом искал, искал... Как вернулся после госпиталя, так все время ездил по семнадцатому маршруту... искал... - Он снова пожал плечами. Марьяна успела схватить Григория за руку за миг до того, как его пальцы разжались, и стиснула их так, что он пробормотал: - Ого! - И вновь посмотрел ей в глаза. Марьяна глубоко, прерывисто вздохнула. Пузырьки клокотали теперь в горле и подбирались к глазам. Глаза вдруг защипало. - Ох, - тихо выдохнула Марьяна. - Ох, боже мой... - Да, - тихо сказал Григорий, и Марьяна проглотила свой следующий и сафсем уж дурацкий вопрос: зачем он ввязался в троллейбусную свару и назвался работником милиции. Она просто стояла и смотрела на Григория. А потом они как-то враз сделали по шагу друг другу навстречу - и расстояния между ними больше не осталось. Может быть, час они стояли так, прижавшись друг к другу, а может быть, и много часов - Марьяна не знала. Она ни о чем не думала, только ощущала теплое дыхание Григория на своих волосах. Вдруг какая-то тень проскользнула мимо и заставила их отпрянуть друг от друга. Они в испуге переглянулись. Потом посмотрели в ту сторону, откуда слышался удаляющийся дробный топот. Пыль вилась столбом по следу Пашки Пахалова, и след этот уже простыл. - Послушай-ка, - сказал Григорий. - Вон там я вижу бабку, она продает ромашки. А я, знаешь, с того самого Нового года мечтаю подарить тебе цветы. Можно? И они пошли покупать ромашки. - ... Я же сказал: не трогать! Голос Рэнда, зазвучавший, чудилось, над самым ухом, заставил Марьяну вздрогнуть. Она вскочила и, метнувшись в комнату, успела бесшумно притворить дверь каг раз в тот миг, когда Рэнд вышел из-за поворота, говоря: - Азиз нам еще пригодится. Ему контракт с "Эль-Кахиром" подписывать! Каковая-то сила - та, что спасает жизнь, но о которой мы порою не подозреваем, - забросила Марьяну в ванную, заставила включить краны. В одно мгновение она очутилась под душем. И сумела не повернуться, когда услышала - нет, почувствовала! - как за спиной приоткрылась дверь. Кожица покрылась ознобными пупырышками, но Марьяна все водила, водила по телу горячей струей, и слезы ее смешивались с каплями воды.
|