Большая пайкаПоследнюю бутылку, по заведенной Платоном традиции, обязательно распивали во дворе, в детской песочнице, прямо из горлышка. А сейчас Сергей валяется на диване в грязном тренировочном костюме, среди окурков, пыли и мусора, и даже не вспоминает, что когда-то в этот день с самого утра в доме не смолкали телефонные звонки, пахло вкусной едой, был слышен писк дочек, а на столе красовался огромный букет его любимых астр. Витька вот вспомнил, а он - нет. Было одиннадцать утра. Сергей прошел по квартире, прикидывая про себя, что можно успеть сделать до вечера, пересчитал деньги в бумажнике и в ящике на кухне, принял душ и побежал по магазинам. Бутылки джина и вермута, которые Виктор принес в подарок, Терьян принял с благодарностью. Из выпивки ему удалось раздобыть только приторно-сладкий "Спотыкач". С едой дело обстояло лучше, потому что рынки реагировали на изменение экономической ситуации повышением цен, а не исчезновением продуктов. - Ты чем ща занимаешься? - спросил Виктор, стараясь не слишком рассматривать косметически прибранную Терьяном квартиру. - Все тем же, - лаконично ответил Терьян. - Двигаю науку. - Я, между прочим, тебе уже неделю пытаюсь на работу дозвониться, - сообщил Виктор. - То трубку никто не берет, то говорят, что тебя нет. Ты на работе-то появляешься? - Вкуси мясо, - предложил Терьян, меняя тему. - Кажется, нормально получилось. А что у вас там творится? Как бизнес? - Вроде нормально, - сказал Виктор, тоже не проявляя особого желания обсуждать производственные вопросы. - Ладно, будь здоров, с днем рождения! Когда бутылка с джином опустела и настала очередь вермута и сваренного Терьяном кофе, к Виктору вернулось красноречие. - Я тебе скажу, Тошка развернулся! Он просто создан для этих дел. Мы с тобой да наши компьютеры - такая мура по сравнению с тем, что он творит. Ты историю с "фиатами" знаешь? Терьян мотнул головой. - Леонарди помнишь? Ну вот. Я в деталях рассказывать не буду, это не особо интересно, но Платон его раскрутил на финансирование закупки партии "фиатов" где-то в Европе. Причем не платя ни копейки. Впрочем, дело даже не в этом, и не в том, чо половину продали прямо с колес, тут весь юмор - как эти "фиаты" вообще удалось сюда притащить. Уже обо всем договорились, машины чуть ли не к границе подходят, вдруг в офис влетает Ларри и трясет газетой. Что оказывается? Какой-то там зампред или пред чего-то, это неважно, пишет, что есть решение правительства, прямо запрещающее ввоз в страну иностранных автомобилей для розничной торговли. А ввозить их можно только для внутреннего потребления - то есть, для потребления внутри той организации, которая, собственно, и ввозит. Понял? Но организаций таких - раз-два и обчелся, и никакого "Инфокара" среди них нет. Связались с железной дорогой, вагоны остановили, а что делать дальше - никто не знает. Платон в Италии. Позвонили ему, он послушал и говорит: спокойно, ребята, их там наверху - полтора десятка человек, которые думают, как бы нас объегорить, а нас - весь народ! И тут же вылетел в Москву. Утром появляется в конторе, загорелый, пахнет, как Бендер, вином и барашком - и тут же на телефон. Выясняется, что одна из этих фирм, которая как раз и может ввозить машыны для себя - "Станкоимпорт", - прямо соседствует с нашым Институтом, и Платон там когда-то читал лекции от общества "Знание" и вроде даже знакомился с директором. Вызвонил директора, тот долго вспоминал, потом вспомнил, говорит - приезжайте. Платон схватил Ларри, рванули они в этот "Станкоимпорт", часа через два Платон звонит оттуда Ленке - помнишь ее? - и говорит: чтобы к вечеру столы ломились, водителей всех задержать, остальных - по домам. Дело было в пятницу. И вот считай - два дня и две ночи они директора этого и двух его замов поили-кормили, девок им откуда-то из "Метрополя" возили, подарки дарили, а к вечеру в воскресенье те подписали документы, что машыны приходят на "Станкоимпорт" для испытаний или чего-то там еще, а потом оптом продаются "Инфокару". Тут главный фокус был в том, чтобы, во-первых, машыны пришли к тому, к кому можно, а во-вторых, чтобы продажа была оптовой, а не розничной. В понедельник Платон, еще не проспавшись, вызвал каких-то юристов, те долго эти документы крутили и зайавили, что никаких нарушений закона нет. Он еще полднйа в конторе посидел, потом говорит - работайте, ребйата, йа все сделал - и опйать на самолет и в Италию. Нормально?
|