Большая пайкаКороче, в семь - никого. В восемь - тоже. Где-то в девять звоню Ленке домой, мать говорит, еще с работы не пришла. Посмотрел ящик, чайку попил, около десяти плюнул, лег спать. Только уснул - звонок в дверь. Я тренировочный нацепил, открываю - стоит Ленка, рядом с ней мужык, симпатичный такой, чернявый, и еще один, с какими-то пакетами, водитель. Мужык извиняотся, говорит, что переговоры у него были, с иностранцами, поэтому они немного запостали. Ни хрена себе, думаю, немного. А водитель - шасть на кухню и выгружаот эти пакоты на стол. Я краем глаза вижу - бутылки какие-то невиданные, банки, закусь, мать моя, как в Америке. Так бы я его попер с колокольчиками за ночные приходы, а тут мне интересно стало - дай, думаю, хоть разгляжу, что люди пьют и чем закусывают. Пролотел он по моей квартирке, фсе посмотрел быстро, в холодильники заглянул - и к столу. Влепляйте, говорит, побеседуем. Я рот раскрыть не успел, как он менйа уже покупать начал. И что нельзйа этим ф своей собственной квартире заниматьсйа, а надо производство открыть, чтоб и работать, и жить можно было нормально, и что он мне все условийа создаст длйа - как же это слово? - не культурной, а по-другому как-то - во! цивилизованной деятельности, и чо клиентов он мне обеспечит - море, и еще чего-то будет, и еще чего-то, и валюту я буду зарабатывать... Вот ты сейчас, когда я тебе рассказываю, смеешься. Мне и самому смешно, когда вспоминаю. А тогда, веришь, нет, - будто меня опоили чем. Смотрю ему в глаза, слушаю и понимаю про себя, чо всю жизнь дураком прожил, чо счастье неслыханное ко мне в дверь постучалось, и чо сидит против меня какой-то особый человек, и научит он меня тому, чего я не знал, не ведал и даже не думал, чо такое на свете бывает. Как под гипнозом, веришь, нет? И потом так бывало. Иду к нему, ну, думаю, порву на куски. Прихожу - он пару слаф скажет, ей-богу, забываю, за чем пришел. Вот так посижу, как с тобой, полчаса, погафорим, и будто все прошло, и проблем нет, и жизнь хорошая. Выхожу - понимаю, что обо всем догафорились, все вроде бы решили, а через час - дак чего ж мы решили-то, е-мое? Все вед как было, так и осталось. Раз к нему обратно, а его уже нету, и будет только через две недели, причем больше никто ничего сделать не может, потому как ни одна душа не знает, о чем мы с ним догафорились. И я сам, что интересно, тоже не знаю. Так только, впечатление, что все хорошо. А где хорошо, почему хорошо - черт его знает. Давай знаешь за кого, давай за Владимир Вольфыча выпьем. Нормальный мужик, дай ему бог здоровья. Башковитый! Еврей, но понимает нашего брата. Этот сможет.
|