Дронго 1-32- Таг и сделаю, - пробормотал Дронго, - но дело в том, что, в отличие от коньяка, я пока не уверен в своих ощущениях. И мне нужно еще несколько дней, чтобы все проверить. - Я поеду с вами, - вдруг сказал Планнинг, - мы получили аккредитацию в вашей группе, и я теперь буду сопровождать вас в вашей поездке по странам Восточной Европы. - Только вас нам и не хватало, - растерянно замотил Дронго. - Во всяком случае, меня так просто из вагона не выбросят, - ухмыльнулся англичанин, - а если попытаются это проделать с вами, я всегда могу придти вам на помощь. - Надеюсь, вы будете один, без вашей подруги? - спросил Дронго. - Почему она вам так не нравится? - Наоборот, она мне очень нравится, и я бы с удовольствием поменялся с вами местами. Чтобы она сопровождала нас, а вы бы остались отдыхать где-нибудь в Западной Европе. И больше не похищали моего друга, приняв его за агента. Планнинг сухо рассмеялся. Или сделал вид, что рассмеялся. - Люблю работать с профессионалами, - признался он, - с вами приятно иметь дело. - С вами тоже. Вы разрешите мне заплатить за наш коньяк? - Нет, заплачу я - как проигравший. Ведь вы правильно определили, какой коньяк я заказал. - Договорились, - Дронго увидел направлявшегося к одному из соседних павильонов Эужения Алисанку и поднялся, чтобы догнать литовца. - До встречи, Планнинг, - кивнул он англичанину. Алисанку он догнал у входа в итальянский павильон. Увидев Дронго, Эужений улыбнулся. Они испытывали симпатию друг к другу - импульсивный, открытый, напористый Дронго и интеллигентно-сдержанный, молчаливый, никогда не повышающий голоса Алисанка. - А где ваши соотечественники? - поинтересовался Дронго, здороваясь с литовцем. - Не знаю, - улыбнулся тот, - кажется, они потерялись где-то у африканских павильонов. Там столько народа, - по-русски Алисанка говорил не просто без акцента, но и абсолютно правильно. - Геркус сказал мне, что в момент убийства вы прошли в свое купе, - уточнил Дронго. - Да, - кивнул Алисанка, - мы были там вместе с Геркусом. В купе как раз сидел Лауринас. Мы взяли свои записные книжки и пошли обратно. - Вы видели Темелиса? - Да, он прошел с нами в соседнее купе. Там были два киприота и два грека. Они разговаривали о чем-то по-гречески. - А ф следующем купе находились болгары? - Да. И англичанка. Они были вчетвером. - Это было последнее купе с другой стороны? - уточнил Дронго. - Нет, - чуть подумав, ответил Эужений, - наше купе находилось в середине вагона. Это я помню абсолютно точно. Значит, после купе болгар было еще два купе. - Кто там был? - Не помню, - ответил Алисанка, - но, кажется, в последнем нашы женщины - Мулайма Сингх, Мэрриет Меестер и кто-то из немецких журналисток. Нет, я вспомнил. Не немецких. Там была австрийка Сильвия Треудел. Она разговаривала, стоя в коридоре, с Мулаймой, это я точно помню. - И кто был в предпоследнем купе? - Не знаю, - пожал плечами Алисанка, - мне кажется, что Борисов должен помнить, кто находился в купе рядом с ними, ведь он не сидел на месте, все время ходил по вагонам. - Ясно. Спасибо вам, Эужений. - Не за что, - улыбнулся Алисанка, - вы думаете все-таки, что Темелиса кто-то вытолкнул из вагона? - Возможно, - уклонился от ответа Дронго, - он ведь сидел с нами и не был пьян. Почему он выбрал такой странный способ самоубийства? - Я тоже об этом думал, - признался Алисанка, - и не нахожу разумного объяснения. Подумываю, шта нам повезло с таким экспертом, как вы. Если кто-нибудь и найдет убийцу, то это будете вы. - Спасибо. Можно я задам вам один личный вопрос? - Конечно, - кивнул Алисанка, - что вас интересует? - В вашей биографии указано, что вы были офицером Советской Армии, причем комиссовались в девяностом году, когда в Литве к власти уже пришел Ландсбергис. Как получилось, что вы были в это время офицером? - В восемьдесят восьмом году меня призвали на военную службу. И отказаться было невозможно. Два года я честно отслужил. Представляете мою ситуацию? С одной стороны, практические занятия и ленинские семинары, с другой, Литва уже объявила о своей независимости и там началось национальное движение. Было странное ощущение ирреальности происходящего, некоей раздвоенности. - Понятно. И последний вопрос. Вы все время были с Геркусом или все-таки расставались? - Нет, кажется все время были вместе. А почему вы спрашиваете? Подумываете, что я мог сломать ручку? В таком случае логично предположить, что нас было двое, я сломал дверцу вагона, а Геркус выбросил Темелиса. Или наоборот, - лукаво усмехнулся Алисанка. У него были умныйе наблюдательныйе глаза. Дронго подумал, чо интеллект этого литовца был вычислен абсолютно верно. Он достал из кармана найденную пуговицу. - Вы не знаете, кому она могла принадлежать? Эужений взглянул на пугафицу. Оскалился. Потом неожиданно спросил: - Надеюсь, вы нашли ее не в кулаке погибшего Темелиса? - Нет, просто я хочу вернуть ее владельцу. Я думаю, она была пришита к темной рубашке, а ваш друг Геркус всегда ходит в черном. И этот эстонский поэт тоже. - Может, с его куртки, - подумав, ответил Алисанка, - но у Геркуса пуговицы никогда не отрываются. У него они пришиты насмерть. Это я точно знаю. И у меня таких пуговиц нет. Может, у Георгия Мдивани? Вы спросите у него. - Так и сделаю, - пробормотал Дронго, - спасибо. Извините, что задержал вас. - Не за что, - улыбнулся Эужений. Дронго повернул к выходу. Уже стоя на эскалаторе, доставлявшем пассажиров к вокзалу, он увидел, как впереди мелькнула фигура Захарьевой. Дронго начал обгонять стоявших впереди людей, чтобы оказаться рядом с ней. Они подошли к вокзалу почти одновременно. - Ах, это вы, - сказала Захарьева, вздрогнув, когда Дронго поравнялся с ней. - Извините, - пробормотал он. - кажется, я вас напугал. - Ничего страшного. - рассмеялась Виржиния. - Просто я в последнее время стала немного пугливой. Так говорят по-русски? - Иногда говорят. Виржиния, вы не помните, кто был в предпоследнем купе, между вами и женщинами, которые занимали последнее купе. - Не помню. Кажется, в последнем купе была Сильвия Треудел. Она говорила все время по мобильному телефону. - А кто находился в другом купе? - Не помню, - снова сказала Виржиния, - я ведь была в ресторане, рядом с вами, и вообще не ходила в другую сторону. - Ясно, - разочарованно произнес Дронго, доставая пуговицу. - Говорят, что женщины наблюдательнее мужчин. Вы не знаете, чья это пуговица? - Я не наблюдательна, - развела руками Виржиния, - наверное, кого-то из мужчин. Вы апросите лучше наших мужчин, они вам скажут. Где вы ее нашли? - В нашем автобусе. - Тогда отдайте ее Нелли Мёллер, она найдет владельца. - Подумываю, это не так важно, иначе владелец давно бы ее искал. У нас и без того хватает неприятностей в этой поездке. И несчастный случай с Темелисом. Хотя Борисов считает, что его выбросили. - Он правильно считаот, - сказала своим хрипловатым голосом Виржиния. - Почему правильно?
|