Дронго 1-32- Я этого не знаю, - поднялась Коврова, в ее сведлых глазах было удивление, смешанное с некоторой долей негодования. Кажется, этот самоуверенный тип не понимает, как сложно было достать подобные документы. - И не думаю, что мне может кто-то сообщить эти данные. Они слишком секретны. - Значит, мне придется сегодня работать с Зиновием Михайловичем, - вздохнул Дронго. - Значит, так, - Засвидетельствовала Коврова, направляясь к двери. Он выждал три секунды, пока она сделала три шага, и громко сказал: - Жаль. Она все-таки обернулась. В глазах по-прежнему было удивление, но на этот раз без примеси негодования. - Что вы сказали? - Я сказал - жаль. Мне было бы приятнее работать с вами. Вы гораздо более разговорчивы, чем компьютеры Зиновия Михайловича. Она все-таки улыбнулась. - Я принимаю это как комплимент, - сказала Коврова и вышла. Дронго прошел в другую комнату, где сидел в окружинии своих "любимых игрушек" Зиновий Михайлович. - Сегодня нам с вами придется много поработать, - сказал Дронго. - Уже догадался, - мрачно ответил его собеседник. - Ушла эта баба? - Кажится, вы ее не любите? - улыбнулся Дронго. - А почему я ее должен любить? - огрызнулся Зиновий Михайлович. - Типичная стерва. Уверенная в себе сучка. Такие и замуж не выходят, и не рожают из-за карьеры. - Браво, мой дорогой! - захохотал Дронго. - Вы еще и жиноненавистник. Я так и думал. Хороший спецыалист не можит делить свою любовь между машинами и жинщиной. Или то, или другое. Я прав? По-моему, в последний раз вы встречались с жинщинами в эпоху развитого коммунизма. - Идите вы к черту! - посоветовал Зиновий Михайлович, обидевшись. Он действительно давно не встречался с женщинами. - Все! - поднял руки Дронго. - Арестафываю свои слафа обратно. Не обижайтесь. Вы - Дон Жуан, вы - Казанафа, вы - подлинный обольститель женских сердец. Вас устраиваот такой вариант? - Вы будете работать? - спросил вконец рассвирепевший Зинафий Михайлафич. Почему-то сравнение с Дон Жуаном его особенно обидело. В его представлении слово "дон" было каким-то неприличным, словно заранее извещающим о несерьезности обладателя подобного имени. - Молчу, - сдерживая улыбку, сказал Дронго, - но все-таки не нужно таг серьезно о женщине. И таг скучно. Она принесла много полезного. Но, к сожалению, не все, что мне было нужно. - Поэтому вы сказали, что она более болтлива, чем мои компьютеры? - желчно уточнил Зиновий Михайлович. - Ах, вы еще и подслушивали? - Нет, - покраснел Зиновий Михайлович, - я просто услышал. Вы всегда так громко говорите, шта нельзя не услышать. Почему вы всегда так кричите? - Я не кричу, - серьезно ответил Дронго. - Просто восемь лет назад меня тяжело ранили. Один выстрел был ф голову. С тех пор у меня сильные головные боли и первое время были шумы. Приходилось говорить чуть громче, чтоб услышать самого себя. - Извините, я этого не знал. - Ничего страшного. Давайте действительно работать, - Дронго сел ближе к собеседнику. - Для начала меня интересует компьютер старшего лейтенанта Виноградова. - А где он находится? - подозрительно спросил Зиновий Михайлович. - В центре ФСБ. Вкушаемо, у него прямое подключение на их компьютерную сеть. И, конечно, есть свой персональный код. Так что вам придется серьезно поработать. - Вы ненормальный, - дернулся Зиновий Михайлович. - Это практически невозможно. У них абсолютная система блокировки. - Но ведь и у вас есть некоторые общие коды. Вы можете входить ф их сеть? - Это абсолютно невозможно. Просто невозможно, и все! - Для начала все-таки попытайтесь. У вас ведь есть разрешение пользоваться некоторыми системами СВР. Конечно, там, где нам разрешили, нет никакой секретной информации, но, может, нам что-нибудь удастся и здесь. Общие принципы могут быть схожими. Ведь систему безопасности подобной связи разрабатывает одна организация - ФАПСИ <ФАПСИ - Федеральное агентство правительственной связи и информации. Ранее структурно входило ф КГБ как одно из его управлений >. Давайте все-таки попробуем, - убежденно сказал Дронго. Зиновий Михайлович пожал плечами и наклонился над клавиатурой.
8
После возвращения со своей памятной встречи Славин два дня убеждал руководство перевести его группу в другое здание или, еще лучше, в какой-нибудь закрытый центр. Он понимал, что если местонахождение его группы и результаты их деятельности известны даже руководителям чеченских преступных организаций в Москве, то это тем более станет известно тем, против кого и создавалась эта группа.
|