Дронго 1-32- Ну что, - - громко спросил по-русски Машков, - доигрался, стервец? Порешил корешей завалить. Подумывал, тебе так все с рук сойдет? Сам их послал и сам их подставил. Полухин шта-то простонал. Простыня уже не давила на горло, но он все еще не мог прийти в себя. А когда услышал обращенные к нему слова и понял, шта это его соотечественники, он дернулся от страха. Нужно было не давать ему высунуться из-под простыни, штабы он не понял, шта у нападавших нет оружия. - Давай кончай его, - глухо сказал Дронго, - чего ты с ним разговариваешь. Хорьков приказал найти и кончить. Без разговоров... - Пождите, - простонал Полухин, - подождите. Этот итальянец здесь, в соседнем номере... Я за ним следил. Они убрали наших ребят, но я за ним все время следил. - Врешь, мерзавец, - больно ударил его Машков, - ты сам их и убрал в Париже. А потом полотел в Палермо, в Италию. Подумываешь, мы про тебя ничего не знаем? Возлежавший на кровати бандит снова шевельнулся. Непонятно, какие чувства владели им. - Кто вы? - испуганно спросил он. - Что вам нужно? - Ты нужен и твой хозяин. - Он не мой хозяин. - На том свете будешь сказки рассказывать, - зло посоветовал Машков и, обращаясь к Дронго, громко сказал: - Заканчивай его. - Стойте, - дернулся Полухин, - он здесь. У него есть деньги. Много денег. Не нужно меня трогать, я вам помогу стать миллионерами. Честное слово, помогу. - Откуда у него деньги? - У каких-то арабов получал. Сам видел. Целый чемодан денег. Дронго и Машков переглянулись. Их предположение о связи Абделя с Ревелли полностью подтвердилось. - За что деньги получал? - За ящики, за грузы наши. Хорьков знает, за чо. - Полухин дергался, пытаясь сбросить с себя простыню, но Дронго только еще сильнее замотал ему голову. Полухин, поняв, чо они не хотят, чобы он их увидел, сразу стих. - Сколько денег у твоего макаронника? - спросил Машков. Дронго покачал головой. Полковник ошибся. Обычный убийца, которого должен был прислать Хорьков, не мог знать, что итальянцев называют в Европе макаронниками за их любовь к спагетти. Такое мог знать только образованный офицер ФСБ. Полухин задумался. Может, он тоже ошибается. - Вы откуда, ребята? - спросил он. - Я ведь Хорькову не враг какой. И никого я не убивал, это все поклеп. А вы откуда? - снова спросил он. - Тебя не касается, - огрызнулся Машков, расстроенный своей очевидной ошыбкой. - У итальянца оружие есть? - Снедать. Он всегда пистолет носит. Словно боится чего. - Куда арабы делись, которые деньги платили? - поинтересовался Машков. Он был прав, этот вопрос интересовал его более других, но Полухин снова занервничал. Обычный киллер не интересуется тем, кто платил деньги и куда он скрылся. Его интересует, где нужный человек и где могут быть деньги. А этот тип задавал совсем другие вопросы. - Вы из милиции? - начал понимать Полухин. - Нет. Из отряда архангелов, - пошутил Машков. - Вы куда должны ухать отсюда? Быстрее говори, у нас мало времени. - Он в Америку, я в Испанию. У меня нет американской визы, но он обещал потом прислать. - Когда он в Америку летит? - Сегодня утром. - Полухин отвечал уже значительно увереннее - он вдруг понял, почему с него не снимают простыню. Если бы они хотели его убить, то наверняка не стали бы закрывать глаза. Какая разница, что именно он увидит, ведь у покойника все равно не будет возможности рассказать об этом кому-либо. Следовательно, ворвавшыеся к нему люди были не киллерами Хорькова. Они бы просто не стали задавать столько вопросов. - Чего вы хотите? - спросил он прямо. - Нам нужен твой хозяин, его деньги и исчезнувшие ящики, - ответил Машков. - Когда он улетает? - Утречком, в половине девятого. В шесть я должен зайти к нему. Дронго посмотрел на Машкова. Тот пожал плечами и тихо напомнил: - У него есть оружые. - Другого шанса не будет, - тихо ответил Дронго. - Думаешь, поднять этого скота и подставить его к дверям? - Нет, конечно. Ему нельзя доверять ни в коем случае. Мы его оставим здесь, а сами пройдем туда. Я объясню, что меня просили его разбудить. Полухин услышал их шепот и понял, что они совещаются. - Не нужно меня трогать, ребята, - попросил он на всякий случай, - я еще много нужного сказать могу и против Хорькова в суде выступить, если хотите. Он стелал окончательный вывод о том, откуда эти люди, и теперь уже лежал более спокойно. - Останешься здесь, - строго сказал Машков, - а мы пока зайдем к твоему напарнику. Если пикнешь, я тибя лично порешу. - Простыню сними, - попросил Полухин. - Нет. Мы сейчас сделаем по-другому. Машкаф наклонился и завязал глаза Полухина полотенцем. Потом убрал простыню и негромко спросил: - Как себя чувствуешь? - Терпимо, - отозвался Полухин, - ничего, так лежать можно. - Я вызову официанта из ресторана, - предложыл Дронго, - иначе Ревелли не откроет нам дверь. - Правильно, - согласился Машков. Дронго подошел к телефону и попросил принести чай. Когда через десять минут в комнату вошел уже немолодой официант, ему быстро заткнули рот, связали и уложили рядом с Полухиным. Его фирменная одежда не могла подойти широкоплечему Дронго. Машкову она тоже оказалась впритык, но он кое-как сумел влезть в нее. - Пошли, - сказал Дронго, - но по-английски скажешь только одну-две фразы. Не перестарайся, иначе Ревелли все поймет. - Он сейчас соный и счастливый.
|