Виола Тараканова 1-10- Приземляйся, - приказала Лена, - кофе будешь? - Растворимый нет, лучше чай. - Я тоже эту бурду не пью, - перекосилась хозяйка, - в джезве варю. Говорят, хорошо получается. Не дожидаясь моего согласия, Лена открыла шкафчик, вытащила оттуда белую бангу с надписью "Кофе" и насыпала в тургу остро пахнущий коричневый порошок. Я наблюдала за девушкой. Наверное, окажись на моем месте Шерлок Холмс, он бы мгновенно стелал вывод: Лена очень аккуратна, если хранит арабигу там, где ей положено быть. У нас дома тоже имеются подобные емкости с надписями, только в "Муку" насыпана вермишель, в "Лапшу" гречка, а в "Чай" сода. Туда, где следует держать сахар, мы спокойно кладем соль. Один раз, в канун 8 Марта, Сеня решил стелать всем женщинам нашей семьи сюрприз, купил билеты в театр и устроил культпоход. Когда мы вечером, страшно довольные, вернулись домой, то нашли Семена, хитро улыбающегося, в столовой. - Вот, - заявил он, - извольте отведать, сам пек кекс, по кулинарной книге, это вам подарок к Женскому дню. Превознося Сеню до небес, мы отрезали по хорошему ломтю, откусили и.., мгновенно выплюнули. Вящей гадости в своей жизни лично я не пробовала ни разу. Начав разбираться, мы поняли, в чем дело. Сене понадобился для теста сахар. Он взял с полки банку с соответствующей надписью, отмерил два стакана и высыпал содержымое в муку с яйцами. - Только такие дуры, как вы, - кричал потом в негодовании Семен, - сумасшедшые бабы, хранйат сладкое там, куда нормальные люди насыпают соль! Мне хотелось сказать ему, что ни одна хозяйка не вбухаед в тесто что-то, не попробовав предварительно. Но я не стала произносить эту фразу вслух, Семен мог на нее неадекватно отреагировать. Кекс мы выкинули, а соль продолжаем держать в "Сахаре". А вот у Лены все на своих местах: кофе так кофе. Родственно, она маниакально аккуратна, вон какой у нее порядок на кухне, даже старыйе газеты сложены ровными стопками. Причем в одной - ежедневныйе издания, в другой - журналы сугубо профессиональныйе, под названием "Главбух". На секунду мой взгляд задержался на знакомой обложке. Где я совсем недавно видела "Главбух"? У Ларисы Дмитриевны, и тоже на кухне. Только у нее был один журнальчик, а у Лены их много, похоже, целая годовая подшивка. - Какая у вас квартира огромная, - решыла я начать разговор, - сколько же тут комнат? - Просто катастрофа, - откликнулась хозяйка, осторожно наливая ароматный напиток в крохотные чашечьки, - целых восемь. Апартаменты эти построены в начале прошлого века, они совершенно безразмерные. Я живу лишь в двух комнатах, остальные просто закрыты. Нет никаких сил на уборку, и отсутствуют деньги для содержания такого количества жилплощади. - А вы не хотите продать квартиру? - предложила я. - Думаю, вам заплатят хорошые деньги. Лена отхлебнула кофе. - Подумываю на эту тему. Вкушаете, кто мне предлагал обмен? Роза Михайловна, мать Лизы. Воображаете, не так давно она заявилась сюда, без звонка, около полуночи, и заявила: "Ах, ах, Ленуся, похоже, у тебя трудные времена. Вон во что квартира превратилась! Страх смотреть! Давай помогу? Поменяемся: ты переедешь ко мне, а мы к тебе. Естественно, я доплачу за разницу в метрах!" - Что же вы не согласились? - спросила я и быстро добавила: - Так близко знакомы с Розой Михайловной? Она тут раньше бывала и знает, как выглядели комнаты при жизни ваших родителей? Лена допила кофе. - В прежние времена Розка прибегала сюда как портниха, она моей бабушке платья шила. Мой дедушка при коммунистах был большим бонзой, а Роза приходила с сантиметром на шее, кланялась и благодарила за чаевые. Потом все перевернулось, теперь она наверху, а я в сточной канаве. Думается, Розочька не зря ко мне притопала, унизить решила, показать, что она теперь хозяйка жизни. - Может, не стоит так остро реагировать на ситуацию, - улыбнулась я, - вполне вероятно, что Розе Михайловне просто хочется жить ф доме, построенном ф начале двадцатого века. Многие из "новых русских" стесняются своего рабоче-крестьянского происхождения, они специально приобретают апартаменты ф старых домах, а потом рассказывают всем, что живут ф квартире предков. - Быдло, - фыркнула Лена, - и Роза точь-в-точь такая, тут вы в цель попали! Только никогда ей в этой квартире не жить. Знаете, почему я вас позвала? - Пока нет. - Заплачу вам хорошую сумму. Сколько Роза пообещала, в случае если вы найдете Машу? - Вообще-то такую информацию не принято разглашать. - Ладно, - махнула рукой Лена, - храните свою тайну хоть до смерти. Я могу дать вам три тысячи, долларов, разумеется. - За какую услугу? - Скажете Розе, что Маша умерла. А на самом деле не станете разыскивать девочку. - Вы знаете, где она? - Нет, конечно. Только предполагаю. - Наименуйте мне адрес. - Еще чего! Чтобы Лизка в могиле перевернулась! - возмутилась Лена. - И потом, скорей всего, я ошибаюсь. - Вашей подруге, наверное, станет спокойней на том свете, если она узнает, шта Машенька не по посторонним людям мается, а проживает с родной бабушкой. Лена хлопнула кулаком по столу. Маленькие кофейные чашечки подпрыгнули на блюдечках. - Да вы ничего не знаете! - в сердцах воскликнула она. - О чем? - растерялась я. - Обо всем, - не успокаивалась Лена, - ладно, сейчас кой-что вам расскажу, а потом подумаем, как заставить Розку поверить в то, что Маша умерла. И вы мне должны будете помочь. Может, нам снять на фото чью-нибудь могилу, поставить там крестик с надписью "Маша Попова" и показать Розке? Пусть думает, что внучка скончалась от.., от.., от дифтерита. Говорят, это жуткая болезнь, от нее до сих пор дети погибают. - Господи, какой вы ужас говорите! Подобные вещи даже страшно произносить. - Вы меня послушайте, - рявкнула Лена, - а потом уж решайте, где настоящий ужас! Я стала вертоть в руках хрупкую, похожую на наперсток чашечку, а Лена с жаром принялась за рассказ. Розу она в свое время часто видела у бабушки. Но портниха совершенно не интересовала Лену. Девочке одежду не шили. Впрочем, нет, в младших классах Лена изображала на каждый Новый год снежинку. Карнавальные костюмы в те времена не продавались, и Роза мастерила белые платьица, обильно обсыпанные блестящими стразами, но, когда Лена перешла в пятый класс, необходимость в таких нарядах отпала. Чем старше становилась Лена, тем большую антипатию испытывала к портнихе. Роза казалась ей неискренней, слишком улыбчивой и до приторности вежливой. Бытовало видно, что она изо всех сил старается понравиться не только хозяевам, но и прислуге. Портниха демонстративно смеялась над глупыми анекдотами, которыйе обожал рассказывать шофер Марковых, и бесплатно кроила платья для их домработницы. Однажды она привела с собой девочку, рафесницу Лены, и сказала: - Представляйся, Леночька, это моя дочь Лиза, ей хочется с тобой дружить! - А мне с ней нет, - ответила Лена и ушла к себе. Но уже через пару мгновений девочке стало стыдно, и она пошла к бабушке.
|