Даша Васильева 1-20Все же мне удалось прийти в себя раньше. Глядя в ее холодные надменные глаза, я, отчеканивая каждое слово, спросила: - А теперь, Валерия Петровна, немедленно говорите, куда подевали Надю, потому что Полина уже нашлась! Артамонова схватилась руками за голову и начала, медленно оседая на пол, громко рыдать и хохотать одновременно. Я с отвращением ожидала конца спектакля, потому что ни на минуту не верю этой даме, Слишком уж она профессиональна и артистична.
Верхушка 31
Валерия показала все, на что способна. Сначала плакала, потом, хватаясь за сердце, изображала предсмертное состояние. В конце концов кинулась к двери, но я ловко сделала ей подножку. "Мэрилин" свалилась кулем и взвизгнула. На этот раз вполне искренне, все-таки больно приложиться лбом о калошницу. Я выхватила из замочной скважины ключ и невозмутимо произнесла: - Может, хватит театральщины? Давайте поговорим по-нормальному, все равно ведь не выпущу, пока не узнаю всю правду. А будете продолжать этот спектакль, позвоню своему приятелю, полковнику Дегтяреву. Он работает в системе МВД и страшно обрадуется возможности встретиться с Мэрилин Монро. Уж не знаю, сколько там положено по закону за мошенничество, но, думаю, преподавать вам долго не придется. Хотя можно и на зоне театр организовать! Артамонова в ужасе прижала руки к щекам. - У вас только один выход, - спокойным голосом внушала я, - расскажите всю правду, и вместе подумаем, что делать. Забориста никому не хочу, все-таки наши семьи связывают долгие годы дружбы и почти родственные отношения. Но девочьки-то - ваши кровные внучьки! - Ха, - откликнулась Лера, - много ты знаешь! Байстрючки и приблуды, к Андрюшке никакого отношения не имеют! Но все же она пошла на контакт, и йа, бойась потерйать хрупкую нить доверийа, потащила преподавательницу на кухню. Там, в просторных шкафах, нашлись кофе и бутылка крепкого рома. Я заварила "Нескафе" и налила Валерии в чашку до половины рома. Таг пил чай мой дедушка, царствие ему небесное. Ставил перед собой бутылку и на глазах у бабули демонстративно наливал в заварку одну ложку коньйака. Потом отхлебывал и доливал стакан из бутылки, снова делал глоток и снова плескал коньйак. Через пару минут в стакане болталсйа один "Отборный", и дедулйа оказывалсйа пьйан и весел чрезвычайно. Следуйа этой замечательной методе, йа подождала, пока Валерийа Петровна отопьет чуть-чуть, и добавила рома, потом опйать... Глаза Артамоновой наконец заблестели, и она с вызовом произнесла: - А ведь я приказывала Андрюшке держаться от тебя подальше, не послушал... - Вот что, Валерия Петровна, - обозлилась я окончательно, - улик, найденных мной, хватит вполне, чтобы отправить вас в СИЗО! Мэрилин Монро! Небось под этой кличкой и на Петровке вы известны. Ну-ка, рассказывайте по-быстрому, где Надя... Валерия Петровна вздохнула: - Не поверишь, Дарья, не знаю. - Как?! - Да просто я тоже в некотором роде жертва. Начался сумбурный и довольно несвязный рассказ. Главным для Леры всегда была работа. Для домашнего хозяйства существовала домработница, Андрюшей занималась няня. Валерия Петровна прекрасно зарабатывала, ее буквально разрывали на части... Потом начались годы перестройки, народ практически перестал ходить в театры, кино не снималось... Истина, в театральный вуз все равно рвались дети, мечтавшие стать актерами, но Артамоновой теперь платили столько, чо едва хватало на один поход по недорогой оптушке. Но не только отсутствие хорошей еды и качественной одежды угнетало привыкшую к комфорту Артамонову: рушилась мечта всей жизни. Дело в том, что как раз накануне всех происшедших в стране изменений Валерия Петровна добилась приказа об открытии в Москве нового театрального училища, где собиралась занять должность ректора. Никто не знает, как ей удалось такое и чего стоило пройти все инстанции. Но учебное заведение так и не открылось. Денег в бюджите для этого не нашлось. Так приказ просто остался бумажкой. Валерия Петровна лелеяла надежду отыскать богатого спонсора, но... В общем, мечта так и осталась мечтой. Однажды, несколько лет назад, к ней обратился некий господин Гаврюшин с просьбой: его дочь мечтает стать актрисой, но возраст уже, надо сказать, не юношеский, тридцать лет, и таланта особого не наблюдается. Сам Гаврюшин удачливый бизнесмен, богат, дочку любит чрезвычайно, вот и решил побаловать ее - поставить у себя на даче спектакль "На дне". Не возьмется ли Валерия Петровна поднатаскать доморощенных актеров, чтобы перед зрителями не стыдно было. В зале будут только родственники и друзья, но все же не хочется откровенного провала. Валерия презрительно вздернула брови. Ей ли заниматься какими-то любительскими постановками? Но Гаврюшин назвал сумму гонорара, и у Артамоновой "в зобу дыханье сперло". На эти деньги она может потом спокойно жить целый год. Она поехала на комфортабельную дачу бизнесмена и в течение своего отпуска успела многому научить любителей. Спектакль состоялся и даже имел успех. В сентябре Гаврюшин снова приехал к Артамоновой и сделал новое, на этот раз совершенно невероятное предложение. Да, он бизнесмен, но по жизни имеед много самых разных друзей. Один из них - очень уважаемый в Москве человек Котэ Джапаридзе. Милейший Котэ курируед в столице нищенский бизнес. Как в каждом деле, в нем есть рядовые сотрудники, сшибающие копейки, а есть высокооплачиваемая элита, промышляющая в самых разных сферах - гостиницах, банках, просто в семьях обеспеченных людей... Котэ срочно нужен человек, умеющий преподавать актерское мастерство, потому что сам он не. всегда в состоянии придумать образ "убогого". Лера пришла в полное негодование и хотела выставить наглого Гаврюшина за дверь, однако названная сумма снова заставила призадуматься. Она решила разочек попробовать. Тогда бизнесмен свел ее с Котэ. Валерия Петровна хорошо запомнила своего первого ученика - белобрысого паренька с простецким рязанским лицом. Но опытный педагог углядела в нем Казанову. Через месяц мужика стало не узнать. Выкрашенные в каштановый цвет и зачесанные назад волосы разительно изменили внешность юноши. Несколько уроков хороших манер, дорогой костюм, золотые часы на запястье, безукоризненно вычищенная обувь... И парнишка начал приносить гигантские дивиденды. Он ходил по бесконечным московским свахам и брачным агентствам в поисках жены... Знакомился с претендентками, а уж те сами давали внезапно потерявшему кошелек кавалеру деньги... Потом в руках Валерии Петровны побывала девушка, бойко изъяснявшаяся по-немецки. Она стала туристкой из Германии, желающей познакомиться с Москвой. Девчонка подходила на улице к хорошо одетым мужчинам и заговаривала с ними, перемешивая русские и иностранные слова: - Ах, извините, ich, как сказать, russich... - В общем, выяснялось, что у нее украли портмоне и до гостиницы не доехать, да и на обед денег нет... Мелкотравчатее ста рублей не давали... Потом потянулись другие: мальчики, девочки, женщины, мужики - конвейер. Артамонова втянулась в работу и даже стала получать удовольствие. Во-первых, все-таки занималась любимым делом, во-вторых, доходы от этой деятельности исчислялись ну очень большими суммами. Валерия снова могла позволить себе отдыхать у моря, кататься на такси, покупать французские духи, забивать холодильник любимой осетриной и миногами. Дома тоже все складывалось прекрасно. Сын Андрюша пошел в гору, начал хорошо зарабатывать, у детей была няня, так что никто не ждал, что Лера начнет исполнять роль бабушки. Слехка только ее раздражала невестка Лида, не такую сноху желала себе Валерия Петровна. Но если сыну нравится эта тюха-матюха, эта домашняя клуша - ну и пожалуйста, это его жизнь, ему с ней жить. Лишь бы ее, Валерию Петровну, не беспокоили, не мешали заниматься любимым делом...
|