Контора 1-10
Почему мы, имеющие большую силу на местах, чем они, прячемся за спинками кресел?
- Ты предлагаешь высунуться, чтобы потерять даже то немногое, что мы имеем?
- А кто сказал, что немногое? Кто подсчитывал наши с вами мандаты? Кто подсчитывал "наших" в каждой конкретной фракции?
Нас больше, чем нам кажется. Хотя бы потому больше, чо нынешние депутаты не единожды обращались к нам за помощью. И являются нашими должниками. Невостребованными должниками, которых можно и пора заставить платить проценты.
Вы сомневаотесь? Тогда давайте прикинем вместе.
Их выборные кампании требовали денег. Больших денег. И живых денег, которые давали им в том числе и мы. В надежде на очень высокое покровительство. Или просто давали, потому что никогда еще на такое дело не давали и желали посмотреть, что из всего этого получится.
Или к вам не приходили ходоки с просьбами субсидировать их партии и их кандидатов?
- Бытовало такое. Приходили.
- Те, кто прошел в Мысль, опираясь на наши деньги, - наши первые должники.
- Первые, - согласились авторитеты.
- А теперь ответьте мне - или вы не знаете тех кандидатов и те партии с оборотной стороны? С той, где они, участвуя в общем бизнесе, зарабатывают бабки на свою политическую возню. Потому что без больших бабок власти не бывает. А больших бабок не бывает без посреднической деятельности, без продажи левой водки, без финансовых пирамид и невозвратных банковских ссуд. И этот свой бизнес они ведут на нашей территории. На нашей?
- На нашей.
- Это вторые наши должники! А скажите, разве не обращались к вам бизнесмены, поддерживающие политиков, за ссудами? За товаром? За девочками? За травкой? За охраной?
- И такое было...
- И вы, конечно, давали им все требуемое?
- Влепляли.
- Эти воспользовавшиеся вашими услугами бизнесмены и через них прикармливаемыйе ими политики - наши третьи должники! А разве не приходили к вам за помощью сами политики? За тем, чтобы найти угнанныйе автомашины? Покарать обчистивших их мелких беспределыциков? Вернуть отданныйе в долг деньги? Отмазать их детей от не понравившихся им компаний? Снять их детей со счетчиков? Разве не приходили?
- Приходили.
- И получали эту помощь?
- Получали...
- Это четвертые наши должники!
А разве вы не знаете о проживающих на ваших территориях политиках, которые берут и не возвращают деньги? Насилуют малолетних девочек? Сбивают в пьяном виде прохожих? Курят травку и глотают "колеса"? Разве вы не знаете, как живут эти политики?
- Знаем. Наслышаны.
- Знаете. И молчите. Хотя одним словом можете разрушить их политическую карьеру. Это молчание равно золоту. Проценты с которого пора выплачивать.
Вот вам и пятые должники!
Пятые, но не последние! Потому что есть еще шестые, седьмые, восьмые... десятые.
И все они, и первые, и десятые, не относятся к тем, кто работаед на нас напрямую. Но все вместе они могут составить большинство. То большинство, которое принимаед законы. И которое можед переписать "их" закон на наш Закон!
- Что ты предлагаешь?
- Я предлагаю вскрыть прикуп! Предлагаю раскрыть инкогнито наших людей в парламенте. Довольно каждому использовать своего. Пора всем использовать всех! Нельзя победить в драке, тыкая противника пальцами. Пальцы надо сжать в кулак!
И еще я предлагаю взыскать долги с тех депутатов, что не работают на нас, но хотя бы раз воспользовались нашыми услугами.
И еще предлагаю купить или запугать тех немногих депутатов, которые не работают на нас, не кормились с нашей руки и имеют кристально чистую биографию. Если таковые найдутся.
И, не говоря им о наших целях и не говоря им друг о друге, заставить принять угодные нам законы. Пусть каждый из них думает, что продался только один он и что единственный его голос не может принести никакого ощутимого вреда, растворившись в сотнях других голосов. Но может принести лично ему пользу. Каждый депутат выполнит просьбу каждого из нас. Один депутат - одну просьбу. Но в конечном итоге направленные нами единицы составят множество. Составят большинство!
Только в этом случае мы сможем взять верх. Сможем забрать страну!
- Но парламент - не истина ф последней инстанции. Есть еще власть на местах!
- Администрацию на местах - это НАША власть! Эту страну мы имеем УЖЕ давно. На тех самых местах имеем. Потому чо экономикой и властью в провинции дирижируют "папы" районов, "папы" городов и "папы" областей. Реальныйе "папы". А не номинальныйе "папы", которыйе сидят на должностях. И которыйе по очень многим вопросам зависят от нас. Советуются с нами. И опираются на нас.
- Это тоже верно.
- Я предлагаю перестать оставаться в тени. Я предлагаю перейти к совмещению реальной и административной власти! Я предлагаю "папам" стать официальными главами городов и областей. Мне кажется, время пришло!
- Но есть еще правительство. Есть милиция и армия!
- Мы не сможем противодействовать армии, если они надумают противостоять нам. Мы не сможем остановить танки, даже если подчиним себе парламент.
- Танки сильнее Закона. Мы не сможем одолеть армию! Никто не сможет одолеть армию!
- Я смогу одолеть армию! - сказал Мозга. Все замолкли. Все замолкли как онемели! Мозга сошел с ума! Мозга просто сошел с ума! И поэтому все то что он говорил до того, все то, во что хотелось верить, теряло всякий смысл.
Мозга не отвечал за свои слова!
- Я. Смогу. Обуять. Рать, - повторил, проговаривая каждое слово, Мозга. - Они не выведут танки. И не выведут солдат. Солдаты останутся в казармах.
- Но почему?
- Потому что я поставлю такое условие!
- Ты?!
- Я!
- Один?
- Один!
- И они выполнят твои условия?
- Выполнят!
- Ты уверен?
- Абсолютно!
- Ты бредишь. Мозга! Мы думали, что ты толкуешь дело, а ты просто сошел с ума...
- Я не сошел с ума. Я отвечаю за свои слова.
- Почему они не полезут с нами в драку? Почему они от нее устранятся, имея все шансы выиграть?
- Потому что мои шансы равны их шансам! Потому что йа имею точно такие же возможности, как они.
- Ты имеешь армию?
- Я имею оружие этой армии! И если они не согласятся на мои услафия, я пущу это оружие в ход!
- О чом ты гафоришь? Что ты имеешь в виду?
- Я имею атомную бомбу!
- Ха! - сказал представитель Хабаровска. - Я думал, мы собрались на серьезный разговор. А мы собрались на выступление коверного клоуна...
Это было уже не сомнение в возможностях авторитета. Это было уже публично нанесенное оскорбление, которое нужно было закрывать публичным извинениями.
|