Контора 1-10Ни с кем другим я вступать в контакт не буду. - В каком месте мне остановиться? - Нигде конкретно. Место я укажу сведовым сигналом: две точки, два тире, точка. Досматривайте зеленый свед фонаря справа от проезжей части. По возможности обойдитесь минимальным числом охраны. Молчание. Прикидывает степень потенциальной угрозы. Опасается, чо его выманивают на запах жареного из берлоги, чобы здесь же, возле берлоги, завалить. - Возможна ли передача документов через доверенное лицо? - Исключена. - Хорошо. Я согласен. Дело сделано. Президент согласился на встречу. Через два часа я увижу Президента! Уже через минуту в квартире меня не было. Еще спустя минуту запущенные мною ликвидаторы превратили в груду металлолома всю использованную в контакте аппаратуру. Со всеми неизбежными, по которым возможно установить место изготовления, обозначениями, рисками, маркировками, со специфическим составом пыли и случайными пальчиками. Через час пятьдесят восемь я стоял в неосвещенной подворотне, в двадцати шагах от проезжей части. Показательно через семь минут здесь должна была пройти президентская машына. Это расстояние, разделяющее подворотню и обочину Дороги, где должна была затормозить машина, было для меня самым опасным. Опаснее, чем нейтральная полоса на фронте. Эти двадцать шагов запросто могли стоить жизни. Если заговорщики где и могли остановить меня, то только на подходах к Президенту. Блокировать маршрут на всем протяжении за два часа они не смогут при всем желании. Два часа - это очень маленький срок. Единственно, что они реально способны сделать, - это сопровождать машину Президента по всей трассе, надеясь раньше его увидеть и уничтожить человека с зеленым фонарем у правой обочины. За тридцать секунд до расчетного времени я вышел на обочину, впритык к автобусной остановке, к ожидающей автобус толпе. Здесь среди десятка людей распознать меня даже после подачи сигнала было затруднительно. Эпоха. Вдали показались фары "ЗИЛа". Я вытащил фонарь и, прикрываясь полой плаща, отбил условленный знак. Переждал несколько секунд и повторил сигнал. В толпе никто ничего не заметил. Изнывающим в ожидании пассажирам было наплевать на подобных им. У них было более важное, чем глазеть по сторонам, занятие. Они высматривали приближающийся автобус. Но остановился у остановки не автобус. Остановился правительственный "ЗИЛ"! Бедные пассажиры даже не успели удивиться. Даже не успели принять подобающие случаю выражения лиц. Они так и встретили "ЗИЛ", как рейсовый автобус. Единственно только в двери не толкались и на подножки не прыгали. Скрип тормозов, и бронированная махина черного лимузина притирается вплотную к тротуарному бордюру, подле такого же, как все, занюханного пассажира. - Во, блин, че на свете делается! Безыскусной мужик, не дождавшись автобуса, "членовоз" тормознул! Как какое-нибудь задрипанное такси! Это куда это все едет, если правительственные водители лохматят, как обыкновенные частники?! Вообще-то пассажиры увидели не сафсем то, что впоследствии рассказывали своим родственникам и друзьям. Автомашина не останавливалась. Автомашина только притормозила. Однафременно приоткрылась одна из дверец. Передняя справа. Я сделал три быстрых шага и нырнул в нее, как в ледяную воду. Как в омут. Жесткие руки обхватили мои кисти. Другие споро ощупали карманы, рукава и штанины. Еще одни прошлись по одежде металлодетектором. - Где Президент? Влился свет. Я увидел Президента. Он сидел сзади, за бронированным стеклом, перегораживающим салон от потолка до пола. Все-таки они успели подготовиться к встрече. Все-таки они не полезли на рожон. - Вы хотели передать мне документы? - У меня их нет с собой. - ...? - У меня не было гарантии, что вы приедете на встречу лично. Я не мог рисковать. Документы находятся в "почтовом ящике". Здесь, по дороге. Я скажу, где надо остановиться. Еще несколько минут мы ехали молча. Я под неусыпным надзором телохранителей. Президент в своем "аквариуме". - Здесь. "ЗИЛ" сбросил скорость.
|