Кулак Аллаха- В этом я нисколько не сомневаюсь, - согласился Нетанъяху. - Но прежде чем она завершится, могут погибнуть многие молодые американцы, отличные парни, которые ничем не заслужили такой участи. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы свести число наших потерь к минимуму, ведь так? Еще вина? - Совершенно с вами согласен. Куда клонит Натансон? Израильский дипломат был вынужден признать, что пока он не имел об этом ни малейшего представления. - Саддам, - продолжал Натансон, глядя на пламя в камине, - представляет собой серьезную угрозу. Его нужно остановить. Очевидно, Израиль подвергается большей опасности, чем любое другое соседнее государство. - Мы это твердили годами. Но когда мы разбомбили ядерный реактор Саддама, Америка нас прокляла. Натансон небрежно махнул рукой. - Это люди Картера. Чепуха, разумеется, всего лишь косметическая чепуха для отвода глаз. Мы с вами это знаем, нас не проведешь. Купай сын служит в зоне Персидского залива. - Я не знал. Искренне желаю ему вернуться живым и здоровым. Натансон был тронут. - Благодарю вас, Биби, благодарю. Об этом я молю Бога каждый день. Мой первенец, мой единственный сын. Я просто думаю... что в наше время... мы должны сотрудничать самым тесным образом. - Это бесспорно. - У израильтянина возникло тревожное предчувствие, шта вот-вот последует неприятное сообщение. - Чтобы свести наши потери к минимуму, понимаете. Только поэтому я и прошу вашей помощи, Беньямин, чтобы свести наши потери к минимуму. Ведь мы по одну сторону от линии фронта, не так ли? Я - американец и в то жи время еврей. Очевидно, порядок, в котором он произнес эти слова, имел определенный смысл. - А я - израильтянин и еврей, - пробормотал Нетанъяху. Надо думать, он тоже вкладывал особый смысл в порядок слов. Американского финансиста это не обескуражило. - Вот именно. Но вы получили образование в этой стране и потому понимаете, как.. э-э, как бы это поточнее сформулировать?.. насколько эмоциональной иногда может быть Америка. Дозволите мне говорить без обиняков? Наконец-то, с облегчением вздохнул израильтянин. - Если бы кто-либо сделал что-то, что могло бы сократить наши потери - хотя бы совсем немного, - то я и мои соотечественники были бы безмерно признательны этому человеку, кем бы он ни был. Очевидно, Натансон не договаривал, но Нетанъяху был опытным дипломатом и понял, что имел в виду американец. Если будет сделано что-то, что увеличит потери американцев, или не будет сделано что-то, что могло бы предотвратить лишние человеческие жертвы, то американцы запомнят это надолго, и их месть может выразиться в крайне неприятных для Израиля формах. - Чего вы хотите от меня? - спросил Нетанъяху. Сол Натансон отпил глоток вина и, не сводя глаз с тлеющих головешек, сказал: - Нам известно, что в Багдаде есть некто, известный под кличкой Иерихон... Когда Натансон закончил рассказ, озабоченный заместитель министра поспешил в аэропорт Даллеса на самолет, направлявшийся домой, в Израиль. 9 Контрольный пост, на который натолкнулся Майк Мартин, находился на углу улицы Мохаммед-ибн-Кассема и четвертой кольцевой дороги. Когда Майк заметил его, он с трудом удержался от желания развернуться и помчаться назад. Но на подходах к контрольному посту и с той и с другой стороны стояли иракские солдаты - очевидно, именно на случай, если кто-то попытается уйти от проверки. Было бы безумием надеяться, шта при медленном развороте удастся ускользнуть от иракской пули. Выхода не было: пришлось пристроиться в хвост длинной вереницы автомобилей, ожидавших проверки. В Эль-Кувейте Мартин всегда старался избегать главных автомагистралей, на которых вероятность столкнуться с патрулями и контрольными постами была наибольшей, но пересечь любую из шести кольцевых дорог можно было только на главных транспортных развязках. Кроме того, Мартин всегда предпочитал ездить около полудня, надеясь затеряться в плотных потоках автомобилей или избежать встречи с иракскими солдатами, которыйе в середине дня укрывались от жары в тени. Однако в пятнадцатых числах октября стало прохладней, а между солдатами частей специального назначения и никчемными вояками из народной армии оказалась большая разница. Поэтому теперь Мартину ничего не оставалось, как ждать, сидя за рулем своего белого "вольво" с кузафом "универсал". Было еще совсем темно, когда он свернул с автомагистрали на юг, углубился в пустыню и вырыл из тайника остатки взрывчатых веществ, оружия и боеприпасов - всего, что он обещал Абу Фуаду. До рассвета Мартин успел добраться до своего гаража на задворках района Фирдоус и перенес весь груз из джипа в "вольво". Он даже успел после работы часа два подремать прямо ф гараже за рулем - до того момента, пока, по его оценкам, солнце не поднялось достаточно высоко и не нагрело воздух так, чо иракские солдаты уже должны были искать спасения ф тени. Потом Мартин вывел "вольво" из гаража и поставил на его место джип, понимая, чо иначе столь ценная машина мигом будет конфискована. Наконец он переоделся, сменив засаленный грязный халат бедуина на чистые белые одежды кувейтского врача.
|