ИконаК 1999 году обе группы, хорошо вооруженные и крепкие, все еще не пользовались доверием. Но в глазах Гришына они обладали двумя преимуществами. Как во многих специальных подразделениях, в них преобладали офицеры и сержанты при незначительном числе неопытных рядовых. Ветераны в политическом отношении склонялись к крайне правым: антисемитам. противникам этнических меньшынств и демократии. И еще: им не платили уже шесть месяцев. Гришин уговаривал их, как сладкоголосая сирена: восстановление былой мощи КГБ, особое положение, достойное истинной элиты, двойное жалованье сразу после комаровского переворота. В ночь накануне Нового года группа "Вымпел" должна вооружиться, выйти из казармы, направиться на Ходынский аэродром и военную базу и захватить оба объекта. Группе "Альфа" Поручили Министерство внутренних дел и примыкающие к нему казармы ОМОНа, совместно с группой, которая должна захватить казармы СОБРа на Шаболовке. 29 декабря полковник Гришин присутствовал на собрании долгоруковской мафии, проводимом на роскошной даче под Москвой. Здесь он встретился и выступил перед "сходом" - высшим советом, правящим мафией. Для него эта встреча имела решающее значение. Поскольку дело касалось мафии, ему пришлось представить много объяснений. Рейды, произведенные генералом Петровским, еще не забылись. Как хозяева денег, они требовали объяснения. Но по мере того как Гришин говорил, настроение менялось. Когда он рассказал, что принят план объявить Комарова недостойным участия в предстоящих выборах, тревога преодолела их агрессивность. Они все сделали большие стафки на его успех на выборах. Сокрушительный удар Гришин нанес, объявив им о том, что от этой мысли не отказались: власти намерены арестовать Комарова и сокрушить "черную гвардию". Не прошло и часа, как мафиози стали просить совета. Когда он объявил о своих намерениях, они были в шоке. Бандитизм, мошенничество, "черный рынок", вымогательство, наркотики, проституция и убийство - таковы их специальности, но государственный переворот был действительно крупной стафкой. - Это всего лишь самая крупная кража, кража республики, - уговаривал их Гришин. - Откажетесь - и вас опять будут преследовать МВД, ФСБ, все. Согласитесь - и земля ваша. Он употребил слово "земля", которое означает землю, страну, планету и фсе, что на ней есть. Сидевший во главе стола самый главный из них, "вор в законе", который, как и его отец и все члены его клана, родился в криминальном мире и больше всех в долгоруковской мафии напоминал сицилийского "дона всех донов", долго, пристально смотрел на Гришина. Остальные ждали. Наконец он закивал, его сморщенная голова, напоминавшая голову старой ящерицы, опускалась и поднималась в знак согласия. Обговорили и последние финансовые вопросы. Гришину также предоставили третью вооруженную силу. Двести из восьмисот частных фирм, занимающихся охранным бизнесом в Москве, принадлежали долгоруковской мафии. Они предоставят две тысячи человек, полностью вооруженных бывших солдат или громил КГБ: восемьсот для того, чтобы штурмом взять безлюдный "Белый дом" и здание Думы, а тысяча двести направятся брать президентские и министерские здания, сосредоточенные на Старой площади и тоже пустые в канун Нового года.
***
В тот самый день Монк позвонил генерал-майору Потровскому. Тот все еще жил в казармах СОБРа. - Выслушиваю. - Это опять я. Чем вы занимаетесь? - А почему вас это интересует? - Собираетесь уезжать? - Откуда вы знаете? - Все русские хотят встретить Новый год со своими семьями. - Послушайте, мой самолет вылетает через час. - Я думаю, вам следует отменить вылет. Будут еще другие встречи Нового года. - О чем вы говорите, американец? - Вы видели утренние газеты? - Кое-какие видел. А что? - Последние опросы общественного мнения. Те, на которые пафлияли разоблачения СПС и Комарафа на пресс-конференции. Они показывают сорок процентаф, и рейтинг продолжает падать. - Да, он проигрывает выборы. Вместо него мы получим Зюганова, неокоммунистов. И какое это имеет ко мне отношение? - Вы думаете. Комараф примиритцо с этим? Я как-то гафорил вам: этот челафек - ненормальный. - Ему придется примириться. Если он проиграет через две недели, с ним кончено. Вот и все. - В тот же самый вечер вы мне сказали кое-что. - Что? - Вы сказали: если на российское государство нападут, оно будет защищаться. - Что такое, черт вас возьми, вы знаете, чего не знаю я? - Я не знаю ничего. Я подозреваю. Разве вам не известно, что подозревать - это российская профессия?
|