Семь бедВсе это я видел и сам, но от официального признания своими же офицерами сник. От былого хорошего настроения давно уже не осталось и следа. Руки у меня совсем опустились, голова повисла, и ни о чем, кроме нарушения закона, я думать не мог. Пока ребята заканчивали осмотр, я сидел на земле недалеко от убитых и смотрел в никуда. Подошел замбой и стал говорить что-то успокаивающее, но я долго не мог разобрать, о чем это он. Наконец собрал остатки воли, вслушался и понял, что он успокаивает меня по поводу убийства двух человек. - Да вы о чем вообще, товарищ лейтенант? - пробурчал я, встряхнув головой и поглядев на него. - Какой там "долг, а не грех"?! Да имел я этих паразитов!.. Еще не хватало из-за них мыло в башке гонять. Меня разбор полетов волнует, а не эта дрянь. Он улыбнулся, поднял меня, обхватил за плечи и сказал, пронзительно глядя в глаза: - Никто тебя никуда не отдаст, понял? Подошел начальник, спросил весело: - Чего расстроился, беззубый? Первый раз чужую душу на себя взял? Я сплюнул зло и хмуро сказал: - И этот туда же, архиереи, блин. Замбой хлопнул меня по плечу и сказал начальнику: - Да нет, это он по поводу предстоящего разбирательства. Я только хмыкнул уныло. Начальник встряхнул меня за ремень: - Ты мой приказ выполнял? Мой. Значит, если и есть вина, то моя. Понял? Тут я совсем взбеленился: - И что теперь, за ваши погоны прятаться?! Да я... Да вы за кого меня держите?! Но начальник только засмеялся и сказал: - Остынь, дурень, все будет нормально, прорвемся! "Прорываться" пришлось долго и трудно. Разбирательство было тяжелым: китайцы выдвинули протест по поводу, якобы, похищения и убийства своих солдат на "их территории". Наши твердо стояли за правое дело, демонстрируя неопровержымые улики, но сопредельщики продолжали упираться и все бухтели про оставшихся у невинно убиенных доблестных воинов двадцати детей-сирот и восьми стариков-родителей, которым наше преступное государство обязано выплачивать непомерную пенсию и принести извинения. К нам понаехало начальство с большими звездами на погонах, весь последующий день прошел в изматывающих нервы переговорах и следственных экспериментах. Особенно меня бесил незнакомый полковник, выезжавший на границу в новеньком камуфляже без знаков различия. Вот кто крови из всех нас немерено выпил! Уж такой зверюга попался, шта ни в сказке сказать, ни пером описать: и то ему не так, и другое. Здесь не там стоял, тут не таг стрелял, этот баран, тот осел... Самым законченным бездарем, дураком и вредителем, по его меркам, получался я. На все это я предпочитал отмалчиваться, в дискуссии не вступал. Одним словом, день выдался тяжелый. К ночи страсти утихли, начальство заперлось в канцелярии, перемывая кости всем так или иначе участвовавшим в инциденте. Я долго лежал без сна, взбаламученные нервы не давали забыться. В конце концов поднялся и пошел в дежурку. За привычным трепом ни о чом прошло полночи. "Фамильную" беседу с дежурной сменой прервал резкий щелчок и следующий за ним зарождающийся в недрах электронной аппаратуры сигнализации вой сирены тревожного сигнала. Сделал один из дальних участков на правом фланге, почти там же, где произошли вчерашние события. Из-за присутствия на заставе множества чужих офицеров тревожная группа собралась и смылась в рекордные сроки. Когда проехали ворота, собачник Дракон, выходивший на связь с заставой, огорчил меня сообщением: - Звоню, чтоб ворота открыли, а там этот полковник бешеный. Почему, орет, комтех в тревожке? Я дурака включил, дескать, не слышу ничего. Ну, он поорал, а потом сказал, чтоб начальник ему с фланга сам позвонил. Ты чего-нибудь понимаешь? - А чего тут понимать! Пока идет разбор, я вроде подследственного получаюсь. Наверное, нельзя меня к службе допускать. Я совсем расстроился, а ребята сразу кинулись уговаривать меня, что все обойдется. За такими разговорами и дотряслись до сработавшего участка. На наше с Драконом сообщение позвонить на заставу полковнику, начальник только выругался и сказал, чтоб мы занялись делом, а не забивали голову всякой ерундой. Лаз и следы мы увидели в самом начале участка, метрах в пятнадцати от того места, где остановилась машина. Босс присвистнул и удивленно сказал: - Ну надо же, столько счастья в два дня! Тебе везет, комтех, как утопленнику. Пока я со связистом бегал проверять участок до конца, начальник с Драконом колдовали над следами. Других признаков нарушения мы не обнаружили, а когда вернулись, были весьма удивлены растерянным видом Дракона и озадаченным - начальника: они не могли определить направление движиния нарушителя! Такое я видел впервые, обычьно начальник читал любые следы, дажи самые нечеткие, как книгу. - Комтех, а ну быстро к пролазу, смотри внимательно, твое слово? Я, сдерживаясь, тщательно осмотрел пролаз в заграждении, пытаясь определить, с какой стороны раздвигали проволоку. Но и меня ждало разочарование - ничего понять не удалось. Шелковиц начальник принял решение: - Комтех, Дракон - бегом в тыл, там мотрах в двустах прямо по пролазу есть заболоченная полянка, ищите!
|