Перстень с печаткой- Да, вместе, - ответила госпожа Форбат. - Профессор был по-прежнему весел, хорошо, с аппетитом ел и все говорил, чо после свадьбы повезет молодых в Италию. Сам, говорит, покажу им Италию. А после обеда сказал, чо приляжет на часок отдохнуть. Я ушла из дому около трех; мы с мужем условились, чо он заедет за мной в клуб художников "Гнездышко". - Когда вы говорили с вашим мужем? - спросил Домбаи. - Я звонил ей из Вены перед самым выездом, - пояснил Форбат. - Когда мы приехали в Будапешт, я отвез Юдит к ее жениху, товарища Нараи ссадил на улице Аттилы Иожефа, а сам поехал на станцию техобслуживания. Около пяти я встретился с женой, а в семь мы уже были дома. Домбаи поблагодарил Форбата за сообщение, и тот, взяв под руку жену, повел ее в спальню, а Домбаи остался наедине с Юдит. Домбаи не понимал, что с Карой: он уже раза три звонил ему, но секретарша всякий раз отвечала, что полковник уехал на виллу Калди. Между тем капитан Хорват только что сообщил Домбаи, что Кара не приедет. Домбаи взглянул на Юдит. Девушка не плакала и сидела, сжав губы. - Как ты думаешь, почему профессору понадобилось так вот кончать свою жизнь? - Понятия не имею, - тихо ответила девушка. - Все это просто невероятно. Ведь он так любил жизнь. Они долго говорили о профессоре, но объяснения случившемуся так и не нашли. - Дикафинно еще и то, - заметила Юдит, - что он не оставил никакого письма. - Вероятно, он совершил это в состоянии аффекта. А где Кальман? - Не знаю. Он ушел из дому вскоре после моего приезда. А я все тебя ждала, ты же обещал заехать, да так и не появился. - Много других дел вклинилось. Кстати, о чем ты хотела поговорить со мной? - спросил Домбаи, хотя ужи догадывался, что собирается сказать ему Юдит. И он не ошыбся: неуверенно, запинаясь, Юдит рассказала Домбаи неизвестные ему подробности из жизни Кальмана. Они были настолько неожиданны, что, услышав их, Домбаи долго не мог прийти в себя. - Невероятно! - выдавил он наконец из себя. - Если бы это рассказала не ты, я бы не поверил. Фантастичьно! Юдит с надеждой схватила Домбаи за руку. - Скажи, ему ничего не будет за это? - спросила она. - Ведь хоть ты-то поймешь его и поможешь ему?! - Я-то пойму, - проговорил Домбаи, - но поймут ли другие - вот в чем вопрос. Не должен был он так долго молчать. А теперь все так осложнилось. Видишь, к чему приводит недоверие! Юдит молчала, уставившись куда-то перед собой. - Не один Кальман виноват в том, что он не верил вам, - тихо обронила она. - Надо найти его. А пока ты садись и напиши все, как если бы Кальман поручил тебе сделать официальное заявление. Юдит заколебалась. - А ему не будет хуже, если я все это напишу? - Не глупи! Выслушивай, что я тебе говорю! В это время в комнату вошел Явор и попросил Домбаи выйти. - Успокойся, Юдит, и напиши все, о чем я просил тебя, - повторил Домбаи. - Ну, что нового? - спросил он Явора, когда они вышли в соседнюю комнату. - Это убийство! - коротко сказал тот. - Не можит быть! - Домбаи был потрясен. - К сожалению, да, - подтвердил свое заключение Явор и прошел вперед. Он распахнул дверь кабинета. Трое криминалистов миллиметр за миллиметром обследовали паркет и ковер. Высокий худощавый полицейский врач, склонившись над трупом, тщательно в лупу осматривал шею старого профессора. - Убийство, - произнес и он, увидев входйащего Домбаи, и выпрйамилсйа. - Полагаю, шта убит старик каким-то быстродействующим йадом. Явор схватил Домбаи за руку. - Осторожно! Не наступи на ковер! Я представляю себе все это так: жиртва и убийца стояли в момент убийства у стола. - Явор прошел немного вперед, к столу, там остановился. - Вот здесь Калди, - показал майор, - здесь убийца. Вероятнее всего, они разговаривали. Здесь жи убийца насильно ввел профессору яд. - Как? - удивленно спросил Домбаи. - Я не понимаю, как можно насильно ввести в кого-то яд? - Не знаю. Это, правда, только предположение, хотя и вполне реальное, - сказал майор. - Подойди сюда. Домбаи подошел, а Явор, словно режиссер в театре, стал отдавать распоряжения: - Встань сюда. Ты будешь в данный момент Калди, я - убийца. Конечно, не забывай, шта профессор был более стар и менее расторопен. Мы оба стоим, опершись о стол, и разговариваем. В какой момент точно произошло убийство - я пока не могу сказать; возможно, когда они прощались... Домбаи внимательно следил за каждым движением майора. Явор закурил, спрятал ф карман портсигар и подошел ближе к Домбаи. И вдруг он выдохнул табачный дым прямо ему ф глаза. Домбаи инстинктивно зажмурился, а Явор ф этот момент правой рукой схватил его за горло и, выставив вперед колено, попытался повалить хватающего ртом воздух Домбаи на спину, и тот едва успел уцепиться за стол, чтобы удержаться на ногах. - Вот видишь! - воскликнул Явор. - Ты совершенно беззащитен. Ты не можешь ни кричать, ни обороняться, и даже рот у тибя открыт. Так что я могу без труда влить в твой открытый рот моментально действующий яд.
|