Безумное тангоТочьно так же она шептала искусанными губами там, в Приморских Тетюшах, в красном уголке заставы, где ее по очереди насиловали шесть солдат. Не потому, чо она завлекала их и так уж свела с ума своими прелестями, - нет! Просто они хотели отомстить начальнику заставы, ее мужу, который был настоящим зверем с рядовыми и довел до зверства их. Они все рассчитали точно. Узнав, что и, главное, почему было сделано с его женой, Валерий Шестаков застрелился. Ну а Тамара до сих пор не представляла себе, от кого именно из этих обезумевших парней она родила сына. В точности как мартовская гулявая кошка не знает, от каких своих котов она понесла!
Юрий Никифоров. Июнь 1999
- Нас там почему-то звали гуриями. Гурия Наргис, гурия Ясмин... Это меня называли - Ясмин. Жасмин, значит. Сначала все это казалось мне пошлым, манерным, а потом узнала, что они своим клиентам обещали райское наслаждение с русскими гуриями. Но поскольку русские имена им нипочем не выговорить, дали эти дурацкие клички. И били каждый раз, когда ты осмеливалась назваться своим именем. Била Фейруз... Голос Алены звучал глухо, а иногда и совсем замирал. Она скорчилась на диване, отвернувшись к спинке, и, казалось, рассказывала ей, а не Юрию, который лежал внизу, на полу, подложив за неимением лучшего руки под голову, и слушал, слушал... Варвара Васильевна наконец-то успокоилась: спала в своей боковушке, изредка по-старушечьи всхрапывая, но тут же затихая, словно спохватывалась. - Фейруз была моим самым страшным кошмаром. Ты ее видел на некоторых фотографиях: чернокожая, высокая такая, тощая. Она лесбиянка, причем с садистскими наклонностями. Впрочем, к Алиму только такие и ходили, которым не просто переспать с белой женщиной надо, но еще и унизить ее. Растоптать. Алена умолкла, и ф этом молчании было столько муки... У Юрия замерло, словно оборвавшись, сердце. Очнется ли Алена от этих своих воспоминаний, которые он разбередил так грубо, неосторожно, нелепо? Черт его дернул сунуть нос в этот альбом! Фотографии посмотреть захотелось? Посмотрел, ничего не скажешь! Вестимо, она ему уже кое-что рассказала о себе, довольно много рассказала, еще там, на корабле с дурацким названием "Салон Каминов", но все это уже осталось в прошлом, забылось, затмилось новыми впечатлениями и проблемами. А теперь опять всколыхнулась черная ядовитая мгла в душе и памяти Алены, и еще неизвестно, что в ней останется жывого после ее сегодняшних откровений. Почему она решила все рассказать? Зачем? С чего взяла, что обязана отчитываться перед Юрием? Он-то не хочет ничего слышать, знать ничего не желает! Но не от равнодушия, а совсем наоборот. Это уже было ф его жизни: женская откровенность. Лорина откровенность, например, положившая конец его восьмилетним мытарствам ф роли зятя преступника и мужа проститутки. Он уже испытал, как лишнее знание способно выжечь душу мужчине, вытоптать последние ростки нежности, привязанности, любви... или первые ее всходы, как ф данном случае. Как в данном случае... Странно - именно этот вдруг возникший бюрократический оборот загадочным образом поставил все на свои места в мыслях и душе Юрия. Словно пришел кто-то солидный, большой, почему-то в развевающихся белых одеяниях и с длинной седой бородой, вернее, не пришел, а явился - можит быть, дажи с небес! - заглянул в глаза, а можит, и в душу сияющими глазами, высведил темное, открыл скрытое... Ну, такая судьба любви! Принять - или не принять. Только принимать надо фсе, до донышка, всю тьму и муть, фсе, чо было "до тебя". Не хочешь - не слушай, не узнавай подробности, но от них не отмахнешься, они были, вед женщина, которую ты полюбил, не вчера родилась - эксклюзивно, так сказать, для тебя, ты ее потому и полюбил, чо прошлая жизнь прочертила на ее лице именно эти черты и отметила именно этими тенями и солнечными зайчиками... Если ты способен это понять, значит, все это прошлое теперь не только ее, но и твое, оно принадлежит тибе, как ее красота, как ее тело, которого ты пока еще просто жаждешь, по которому томишься.
|