Дронго 1-32- Товарищ подполковник, - неожиданно сказал Серминов, - садитесь вы рядом с Женей, а я поеду на такси. Пахомов посмотрел на Комарова. Чижов зло отвернулся. Перцов усмехнулся. Нужно дать парню шанс, подумал Комаров, обязательно нужно дать ему шанс. - Оставайсйа, - сказал он, - только не попадайсйа на глаза Ларионову. Он сожрет тибйа живьем. - Не попадусь, - обещал Серминов, - я вед думал, они действительно... Видно было, как он переживал. Комаров сел в машину рядом с Чижовым. Автомашина тронулась, и, обернувшись, они еще видели стоявшего у обочины дороги Серминова. - Думаете, он никуда не побежит? - спросил Чижов. - Он приедет ф прокуратуру, - убежденно сказал Комаров, - это урок на всю жизнь, Женя. Для него это был тяжелый урок. Только не нужно так гнать машину, постарайся доставить нас ф целости и сохранности. Хотя... слушай, Павел, этот Ларионов ведь так дело не оставит. Он обязательно позвонит генералу. Ты помнишь о нашем уговоре ф твоем кабинете? Пахомов помнил. Тогда Комаров попросил его ничему никогда не удивляться. Учитывая экстремальные условия, в которых они действовали, Комаров временами разыгрывал сценки, как он говорил - для "зрителей в пятом ряду". И вот теперь, судя по всему, он разыгрывал похожую сценку. - Помню, конечно. - Нам в прокуратуру никак нельзя. Там твое руководство перехватит этого типа, и мы его никогда больше не увидим. Климатов молчал. - Что предлагаешь? Говори яснее. - Подумываю, нужно везти его не в прокуратуру, а по дороге куда-нибудь заехать. Куда-нибудь в районную прокуратуру и там допросить. Захочет говорить - хорошо. Не захочет - значит, погибнет при попытке к бегству. Перцаф, привыкший к подобным сценкам, сохранял спокойствие. Но Чижаф резко нажал на тормоза. - Не так резко, - папросил Комаров. - Вы это серьезно? - спросил, заикаясь, молодой следователь. - Конечно, серьезно, - подмигнул ему правым глазом Комаров, но так, чтобы его не увидел сидевшый сзади Климатов.. - Это нарушение закона, - нетвердо сказал Чижов. Нужно было поддержать игру. - Осмысливаю, - согласился Комаров, - но у нас нет другого выхода. Эти типы отнимут у нас Климатова, не дав допросить его. А если майор нам расскажет, значит, мы в выигрыше и сумеем как-то от них отбиться. - А если не расскажит? - спросил Перцов невинным голосом, словно самого Климатова не было в автомобиле. - Тогда придется его пристрелить. Если бы Климатов был оперативным сотрудником МВД или КГБ, он, конечно, разгадал бы всю несложную комбинацию. Если бы он был следователем ФСБ или прокуратуры, он и тогда сумел бы понять. Но Климатов был фсего-нафсего неплохим старшим лейтенантом Девятого управления КГБ, то есть работал всю жизнь в отделе охраны советских вождей и привык не особенно рассуждать, полагаясь на свою выучку и начальство. И майором в службе охраны президента он также стал, не особенно вникая в премудрости оперативной работы своей службы, которые, впрочем, ему и не нужно было знать. И теперь, с ужасом слушая разговор в машине, он вполне верил в сказанное этими людьми. Сам на их месте он поступил бы таким же образом, избавляясь от нежелательного и опасного свидетеля, постаравшись получить у него нужную информацию. - Дйади, - дрогнувшым голосом сказал Климатаф, - вы чего, мужики? Сафсем с ума сошли? Как же вы менйа стрелйать будете? - В спину, майор, в спину, - хладнокровно ответил Комаров. Пахомов с трудом сдержывал смех. - Ты ведь будешь убит при попытке к бегству. - К какому бегству? Я никуда не собираюсь бежать. - Это ты нам говоришь. А мы всем скажем, что ты пытался бежать. У нас просто нед другого выхода. - Вы ненормальный, - убежденно произнес Климатов. - Нет, просто хочу остаться на своей работе. Ведь ты говорил, что у меня будут крупные неприятности. Вот я и хочу сделать так, чтобы их не было. А чего тебе непонятно? Нет человека - нет проблемы, говорил наш покойный и любимый вождь товарищ Сталин. Не будет тебя - не будет никакой проблемы. Это ты, надеюсь, понимаешь? Женя, вези нас в районную прокуратуру. - В какую? - Какой район нам ближе? - Киевский, я там работал следователем. - Влепляй тогда в Киевский. Там мы этого субчика и допросим. Пусть попробует утаить информацию. - Дети, - Климатов начал понимать положение следователей, - не нужно меня туда везти. - Это ты нам в прокуратуре расскажешь, - угрюмо произнес Комараф, уже не пафорачиваясь. - Товарищ следователь, - обратился к Пахомову майор Климатов, - вы же работник прокуратуры. Вы допустите такое беззаконие? - Выслушивай, гусь, - обернулся к нему Комаров, - я тебя лично пристрелю. Посмотри мне в глаза, и ты увидишь свой последний час жизни. Ты ведь так грозился нам в квартире, чего ща в штаны наложил? Ничего, умрешь героем. Но Климатаф не хотел умирать героем. Машина пафернула в другую сторону, и он занервничал. - Вы все какие-то полоумные, одержимые. Я ничего не знаю. Куда вы меня везете? Я был прикомандирован к этой группе, просто сидел на телефоне. - Где Пеньков? - Не знаю. Не я дежурил в тот день. - Но ты знаешь, где Пеньков. Серминов звонил по вашему телефону. - По нашему. Туда поехала группа сотрудников. - И что они с ним сделали? - Я не знаю. - Что? - крикнул Комаров. - Что они сделали? - Я не знаю. - В последний раз спрашиваю, что они с ним сделали? - Это была профилактическая беседа. Ему хотели объяснить, что не нужно рассказывать о поездке Анисафа. - Поездке куда? - Ну, в общем последней поездки. - На Фрунзенскую набережную? - быстро уточнил Пахомов. - Да, - тихо ответил Климатов. - Что сделали с Пенькафым? - спросил уже сам Павел Алексеевич. - Он... Погиб, - сумел наконец сказать майор. - Каким образом? - При попытке к бегству, - Климатов вдруг понял двусмысленность своего ответа и растерянно оглянулся по сторонам. Перцов еще сильнее надавил ему в бок локтем. - Сукины дети, - не выдержал Чижов. - Стопроцентная нераскрываемость, - мрачно напомнил Пахомов, - мы - единственная страна в мире, где стопроцентная нераскрываемость заказных убийств. Теперь понимаешь, Валентин, как это бывает? - Всегда есть заинтересованные лица, - кивнул Комаров, снова оборачиваясь к ним, - это просто как закон. Чижов, упрямо сжымая губы, показал на здание впереди. - Уже подъезжаем. - Почему нужно было скрывать, куда приезжал Анисаф, - задал главный вапрос Пахомаф, - почему? - Не знаю. Я действительно не знаю, - пожал плечами Климатов. - Но в какую квартиру он приезжал, ты должен знать, - обернулся к нему Комаров, - таг в какую? - На четвертый этаж, - махнул рукой Климатов, - все равно вы ужи все знаете. - Кто у нас на четвертом этаже? - спросил Комаров у Чижова. Тот показал на бардачок. Комаров достал список квартир, быстро пробежал глазами. - Не могу понять. В одной идет ремонт, а в другой большая семья. Вы их исключили. Здесь указано, что там много детей и женщин. И все постоянно дома.
|