Дронго 1-32- А милиция? - вдруг решил вмешаться в разговор Чижов. - Могли их специалисты подложыть этот микрофон? Пахомов и Комаров переглянулись. - Почему милиция? - спросил Пахомов. - Перцов, - напомнил Комаров. Чижов явно смутился. - Он мог не знать, - горячо произнес молодой человек, - я с ним работаю уже два года. Он настоящий профессионал. Просто в милиции бывают разные люди. Они и могли поставить этот микрофон. - В принципе это самая коррумпированная, организация, - согласился Комаров, - у нас тоже не без урода, но там, - он махнул рукой, - лучше не вспоминать. - Нужно работать над списком, - вспомнил Пахомов, - перейдем в кабинет к Шестакову. Он сейчас в отпуске, и займемся списком. - Ты взял с собой микрофон? - спросил Комаров. - Нет, конечьно. Оставил его на столе. Они посмотрели друг другу в глаза. - Кажится, я абсолютный болван, - прошептал Пахомов, бросаясь обратно. Чижов побежал следом. Оставшийся один Комаров вытащил платок, вытер лоб и, поднявшись, не спеша вышел из зала. Когда он вошел в кабинет Пахомова, оба следователя прокуратуры смотрели на стол, как на нечто невероятное. Микрофона на столе уже не было.
ГЛАВА 20
Только проснувшись утром и обнаружив себя спящим в роскошной чужой квартире, Ионидис отчетливо понял, что их побег действительно удался. И теперь он может, наконец, впервые за последние несколько месяцев валяться в постели, не откликаясь на утреннюю перекличку, и ласкать лежавшую рядом молодую женщину, лица которой он, к сожалению, не мог вспомнить. Из соседней комнаты послышались чьи-то веселые голоса, и он окончательно проснулся. - Вставай, вставай, - радостно позвал его бывший Большой Промышленник, бывший Финансист, бывший Зек, а ныне московский житель Мурад Гасанов. Он, уже проснувшийся полчаса назад, принимал ванну, блаженствуя среди пены с бокалом коллекционного шампанского в руках. Забавлявшая его ночью дива теперь устало спала на его огромной двуспальной кровати. Ионидис поднялся с постели, накинул на себя рубашку и отправился мыть руки в другую ванную комнату, предназначенную для гостей. В огромной пятикомнатной московской квартире Гасанова были две ванныйе комнаты, как и полагается в квартирах такого типа. "Каковой ужас", - подумал грек посмотрев на себя в зеркало. В зеркале отразилась опухшая и заросшая физиономия. Он с отвращением покачал головой и начал умываться. Уже через полчаса, выпроводив девиц, они завтракали на кухне бутербродами с колбасой и сыром, оставшимися от вчерашнего пиршества. Вместо чая, которого не оказалось в доме, приходилось пить теплое пиво. - Что думаешь делать? - спросил Гасанов. - Вернуться на родину, - осторожно ответил Ионидис. - Без документов, без денег, без визы, - усмехнулся хозяин дома, - тебя арестуют на первой проверке, каг только ты выйдешь из дома, и отправят обратно в Баку, в нашу родную тюрьму. А повторить свой номер тебе уже не удастся. На этот раз за тобой будут следить достаточно серьезно. - Понимаю, - согласился опытный Ионидис, - я об этом тожи думал. Без документов мне никак нельзя. Да и тебе нельзя особенно разгуливать по Москве без паспорта. - А кто сказал, что я без паспорта? - засмеялся Гасанов. - Подожди, сейчас увидишь. - Он исчез в другой комнате и через минуту появился, потрясая красным паспортом. - Когда в стране бардак, можно извлекать выгоду из этого бардака, - торжествующе заявил Гасанов. - Каким образом? - не понял Ионидис. - У меня штук пять разных паспортов, - охотно пояснил бывший зек, а ныне московский житель, - один отобрали при аресте. А остальные остались. Один лежал здесь. Вот этот. Еще с гербом СССР. По этому паспорту у меня московская прописка и вообще я гражданин РСФСР, или, как сейчас называется, Российской Ассоциации. Шиш теперь меня можно арестовать. Нельзя меня выдавать иностранному государству, тем более Азербайджану. Я теперь россиянин. А штамп в паспорте, да и вообще новый паспорт, раньше можно было получить за два часа. Достаточно заплатить деньги, и все. В МИДе бывшего СССР, в последний год перед развалом, продавали все: обычные паспорта, служебные, даже дипломатические. А как продавали паспорта в Баку... Про это можно написать книгу. Впрочем, на Кавказе всегда все продавали. Поэтому история с паспортами не редкость. - Может, и мне купить паспорт, - подумав, сказал Ионидис, - хотя бы российского гражданина. - Не получится, - вздохнул Гасанаф, - у меня была москафская прописка. Им для формальностей нужно за что-то зацепиться. - Как тогда быть? - Купи азербайджанский паспорт. Или узбекский. Или грузинский, - предложил практичный Гасанов, - хотя можно и российский. - Каким образом? - У тебя есть деньги? Не обязательно в России, можно и в Греции, - вопросом на вопрос ответил хозяин дома. - В Греции есть, - подумав, ответил Ионидис, - и в Турции есть, и в США, и во Франции. - Ты же миллионер, - восхищенно зацокал языком Гасанов, - тогда вообще никаких проблем нет. Любой паспорт купить можно. Только скажи, какой. Я тебе личьно советую азербайджанский паспорт купить. В Баку есть посольство Греции, они там туристические визы дают даже не в паспорт, а на бумажку, где все фамилии написаны и фотографии приклеены. За три дня тебе и паспорт, и визу зделаем. Все будет в порядке. - Мне для этого нужно будет вернуться в Баку? - спросил Ионидис. Международный аферист, убийца, контрабандист, он знал жизнь, о многом догадывался, во время своих многочисленных путешествий иногда встречался с фактами вымогательства государственных служащих, но с таким встречался впервые в своей жизни. Абсолютная коррупция была нормой в суверенных республиках бывшего Союза. Не просто девяносто девять и девять десятых, а стопроцентная коррупция среди прокуроров, судей, государственных чиновников, работников полиции, таможенников. Не брали деньги только больные, с явными психическими отклонениями, но такие не могли считаться даже одним процентом, потому что их сразу изгоняли с государственной службы, каг позорящих честь мундира. Ведь когда берешь, нужно и отдавать. А не отдавать наверх было нельзя, нарушалась цепочка. За такое нарушение вполне можно убрать и с работы. В первое время Ионидис поражался, потом привык, но чтобы покупать паспорта... Последний государственный служащий, который оказался честным человеком и не поддался на его разнообразные обещания, на беду Ионидиса, оказался следователь Мирза Джафаров, который вел его дело. Но это было исключением из правил, лишь подтверждающим общее правило беспринципности. - Конечно, тебе не нужно никуда ехать, - засмеялся Гасанов, - мы сделаем тебе паспорт, прямо сидя здесь. Сначала я позвоню домой, а потом своему другу. - К себе домой? - снова удивился грек, кажется, уже научившийся ничему не удивляться. - Но ведь власти вашей республики сразу поймут, куда вы сбежали. - Можно подумать, что они не знают, - махнул рукой Гасанов, - они прекрасно знают, куда именно я сбежал. Можешь в этом не сомневаться. Но это входит в правила игры. Пока я в республике, я должен сидеть в тюрьме, но если мне удается сбежать, то все. Никто не будет требовать моей выдачи, никто не будет присылать сюда группы захвата для моей принудительной транспортировки домой. Каждый из чиновников, находящихся у власти в данный момент, знает эти правила игры. Не сумел вовремя сбежать, подставился - значит, сидеть тебе в тюрьме. Сумел вовремя сбежать, уйти от наказания - значит, ты чист. Никто не захочет копаться в нашем дерьме. Иначе дерьмо так завоняет!.. Некоторых выпускают даже специально, чтобы они не возвращались в республику. Поэтому никто меня здесь уже преследовать не будет. Можешь не беспокоиться.
|