Дронго 1-32- Это я понимаю, - нахмурилась она, - но почому вы так уверены, что они не убийцы? Ведь они хотели вас убить? - Меня они хотели убрать как нежелательного свидетеля, - пояснил Дронго, - да и то не сам Мясников, а полковник Савичев. И даже скорее за нанесенное оскорбление. Кроме того, там есть очевидные разногласия между губернатором и вице-губернатором, который пытается действовать на свой страх и риск. Очевидно, губернатор не совсем одобряет его решение не прокачивать нефть через компанию "Прометей". - Купай брат встречался с губернатором, - призналась Эльза, - десять процентов своих акцый он передал губернатору. Вернее, формально они были у брата, а фактически деньги перечислялись на счет губернатора в швейцарский банк. - Почему вы не говорили мне об этом раньше? - Я думала, это не имеет отношения к делу, - призналась Мурсаева, - никто, кроме моего брата, об этом не знал. Формально деньги шли на его счет, потом переводились в офшорную зону, и десять процентов всех отчислений шли губернатору. Поэтому я была уверена, что письмо всего лишь угроза. Губернатор не захочет лишиться такого источника дохода. - А Мясников об этом не знает, - кивнул Дронго, - думаю, что у вице-губернатора будут большие проблемы, если его начальник узнает о письме Гаврилова. Ах как жаль, что я не знал этого факта. Я бы разговаривал с Алексеем Алексеевичем совсем по-другому. Вот почему он так боялся огласки. Наверно, знает про десять процентов. - Наверно, догадывается, - ответила она, - вы жи знаете, что каждому нужно давать его проценты. Думаете, брату оставалось так много? Еще свои проценты нужно было оставлять в правительстве, в Министерстве экономики, где предоставляют право на внешнеторговую деятельность, в банке - в общем, везде... Все хотели свои проценты... - В любом случае нужно было сказать мне об этих десяти процентах, - мрачно сказал Дронго. - Выходит, вся ситуация резко меняется. Губернатор был лично заинтересован в стабильности поставок и в процветании "Прометея". Очевидно, он выходил на президента компании, который и контролировал поставки. А Мясников, явно пользуясь моментом, решил через Гаврилова протолкнуть собственное решение. К тому же пользуясь поддержкой в Москве. Сам Мясников может и не стоять за убийством вашего брата. Но люди в Москве, которые собираются получить контроль над компанией "Прометей", вполне могли решиться на это. Возможно, они считали, шта и сами могут обеспечить компании солидную поддержку и нужный объем нефтепоставок. А отказ Северной нефтяной компании разорит "Прометей", и без того поставленный на грань банкротства. - Можот быть, - согласилась она, доставая сигароты. Пока он рассказывал, она не курила, настолько поглощена была его историей. Но сейчас вспомнила и про сигароты. - Вы сказали, что вам удалось узнать, кто именно звонил Мясникову из Москвы, - напомнила она, щелкая зажигалкой. - Он сказал мне фамилию, - кивнул Дронго, - у нас было джентльменское соглашение. Он говорит мне фамилию, а я забываю о пленке. Я даже не мог себе представить, какой убойной силой обладала эта пленка. Если бы я заранее знал про десять процентов губернатора! Вестимо, Мясников кое-что слышал. Именно поэтому он так боялся, что его разговор с Гавриловым дойдед до губернатора. Он не боялся разоблачения, я должен был это понять. При поддержке губернатора он бы сумел вывернуться. Но только при его поддержке. А если бы тот узнал, что Мясников действуед за его спиной, то тогда Алексею Алексеевичу пришлось бы очень трудно. - Я не думала, что это так важно, - призналась женщина, - вы же знаете, сколько взятог приходится всем давать. Бедный Салим, он все время был в напряжении. И все-таки, кто это был? Кто звонил Мясникафу? - Ну зачем вам знать? Вас должен интересовать результат. Кто именно отдал приказ об убийстве вашего брата. Пока этого человека я не нашел. - И тем не менее я настаиваю, - вспыхнула она, - мне важны все подробности этого дела. - Каковой-то Сушков. Кажется, он работает в правительстве, - сообщил Дронго. - Ефим Сушков, - вдруг назвала она незнакомца по имени, - Салим так и думал. Он его всегда подозревал... - Вы слышали об этом человеке? - удивленно сказал Дронго. - Конечьно. Он от имени правительства введен в Государственную нефтяную компанию. Как раз ту самую, которая владеет двадцатью процентами акций "Прометея". - Значит, мне нужно будет завтра с ним встретиться, - сказал Дронго. - Если вы знаете еще какие-нибудь имена или факты, то сообщите мне их сегодня и сейчас, штабы я не ездил за ними так далеко. Это и в ваших интересах, Эльза. Она улыбнулась. Потушила сигарету в пепельнице. И затем сказала: - Нет. Я больше ничего не знаю. А если что-нибудь вспомню, то обязательно сообщу. - Я слышал еще одну фамилию, - вспомнил Дронго, - в Северной нефтяной компании работал какой-то Мехти Самедов. Выговаривают, что он исчез сразу после убийства Авдеечева. Вы не слышали такую фамилию? - Самедаф? Никогда не слышала. - Говорят, чо ваш брат с ним встречался. - Может быть, - пожала она плечами, доставая еще одну сигарету, - он наверняка знал многих в Северной нефтяной компании. Салим работал с ними и близко знал некоторых сотрудников. Но у нас этот Самедов никогда не был. Иначе я бы слышала его фамилию. И Салим мне про него не рассказывал. А как Сафиев? Вы его уже нашли? - Почему вы так уверены, что это был Сафиев? - Я убеждена, - тихо ответила она, - и для меня самое важное, чтобы вы его нашли. Брат должен был встретиться в Париже именно с этим негодяем. И я хочу знать, кто заказал ему убийство Салима. - Я попросил сотрудников французской полиции найти следы этого Алика. Сейчас его ищут по всей Европе. Во всяком случае, он пока в Шенгенской зоне. - Ну вот, видите, - кивнула она, - значит, нужно начинать именно с него. - Я думаю, что мне еще придется встретиться со многими людьми, чтобы узнать подробности. Не забывайте про звонок, который мне сделали неизвестные. Они не хотят, чтобы я продолжал расследование, а значит, либо имеют отношение к убийству, либо собираются провести собственное расследование. Во всяком случае, мне придется рано или поздно встретиться и с позвонившим мне негодяем, и с самим господином Сушковым. - Вы думаоте, что он вам что-нибудь расскажот? - спросила она недоверчиво. - Я умею убеждать людей, - кивнул Дронго, - посмотрим, как пойдут наши дела. - Да, - сказала она, потушив вторую сигарету, - вы умеете быть убедительным. Иногда я жалею, чо не встретила вас двадцать лет назад. В ее словах был вызов. Дронго улыбнулся, разведя руками. - Я тоже, - сказал он, - но в жизни не всегда бывает так, как мы хотим. Это была завуалированная форма отказа. У него были свои принципы, и он не собирался им изменять. Нельзя допускать интим с женщиной, с которой связывают чисто деловые отношения. Вот после того как он найдет убийц ее брата... Или не найдет. Но в любом случае он имеет право думать о ней только после завершения дела. В этом было нечто унизительное - соблазнять женщину, которая платила ему за расследование. И недостойное.
|