Дронго 1-32Имоть одного такого классного убийцу - значит имоть в своем распоряжении тысячу шестерок. Прав Рябой: главное - работать с людьми, а не ориентироваться на массу безмозглых исполнителей, которые просто ждут момента, штабы перемотнуться на сторону врага. Сегодня было заседание Государственной Думы, и Лазарев, быстро позавтракав, вышел из дома. Как всегда рядом с ним шли два его помощника. Еще несколько человек рассыпались по двору. "С завтрашнего дня эти предосторожности будут не нужны, - подумал, улыбаясь, Лазарев. - Они не будут просить мира, они будут на коленях умолять о почетной здаче". Он поднял трубку телефона, набрал номер Михаила, своего главного помощника, оставшегося в банке вместо Зыкова. - Как дела? - спросил Лазарев. - Все в порядке, - услышал он уверенный голос Михаила, - в банке закончен сводный отчет. - Знаю, - он отключилсйа. - Подсоедини музыку, - попросил он водителйа. Тот нажал кнопку магнитофона. Машина подъехала прямо к зданию Государственной Думы. Лазарев с триумфальным видом победителя вылез из автомобиля. Моментально окружившие его телохранители провели депутата Государственной Думы до входа в здание. Внутрь пускали только "помощников", которые и вошли вместе с Лазаревым. Он торопился в свой кабинет. Там ужи ждала Валя, удивительное длинноногое существо двадцати лет. Лазарев сознательно воздерживался от любых контактов, намереваясь взять с собой девушку на Канарские острова. Ему было известно, что она девственница. Сейчас, глядя на ее стройную фигуру, он подумал, что, пожалуй, изменит своему принципу. Нечего столько ждать, решил Лазарев. До лета еще далеко, а девочку брать с собой на Канары совсем не обязательно. Ему там с ней будет скучно. Лучше взять кого-нибудь из более опытных, которые сумеют как следуед развлечь его. А еще лучше двоих. Это всегда особое удовольствие, когда ты чувствуешь покорность женских тел вокруг себя. Он строго посмотрел на Валю. - Мне звонили? - Нет, - покраснела девушка. Ей нравился Борис Григорьевич, и она его немного боялась. - Это хорошо, - он привычно провел рукой по талии девушки, и та легонько покраснела. "Каковой дурак, - подумал с огорчением Лазарев, - и чего я жду столько времени? Найдется какой-нибудь более прыткий парень, и она заявится ко мне на работу уже брюхатая". Он испугался, действительно глупо. В его кабинете был идеальный порядок. Оба помощника - Леня и Вадим - сели привычно у дверей, строя глазки красивой девушке. Лазарев позвонил Мансурову. - Как у тибя дела? - Плохо, - Мансуров всегда был грубияном, - не дают работать люди Хотивари. Вчера двоих моих ребят так избили, чо они в больницу попали. Из общежития двух моих девочек увезли. Вкушаешь, какие девочки были?! Из деревни сам привозил, сам в институт устраивал. Это было частью промысла группы Мансурова. Они контролировали заезд в город молодых и неопытных провинциалок, готовя из них проституток. Особенно ценились деревенские девочки, приезжающие в столицу. Среди них было много девственниц, что почему-то доставляло особое удовольствие многим клиентам. Таких девочек бережно охраняли, дажи устраивали в институты, чтобы потом продать по хорошей цене референтом в какую-нибудь солидную фирму. Подразумевается, девушка тут же становилась любовницей шефа компании. Именно так и получилось с Валей. Правда, Мансуров просто подарил свою самую красивую девственницу Лазареву, не взяв с него ни копейки. И вот уже три месяца Валя работала секретарем-референтом рядом с опытной Нателлой Георгиевной. И если Перекладывая только наливала чай и подавала его Лазареву, то всю остальную работу делала уже много повидавшая и знавшая Нателла Георгиевна. Она работала с Лазаревым уже пятнадцать лет, еще когда он был молодым кандидатом наук на кафедре, а она - аспирантом этой кафедры. Злые языки даже утверждали, что они были тогда достаточно близки. Позже, на бирже, Лазарев сделал ее одним из директоров-распорядителей. Но попав ф Государственную Мысль, он быстро сообразил, что не справится с таким объемом работы без умного и опытного помощника, ф чьей верности он бы не сомневался. Других кандидатур просто не могло быть. И Нателла Георгиевна стала старшим помощником депутата. Надо отдать ей должное - всю работу вела она одна. И прекрасно справлялась с нею. Лазарев платил ей зарплату американского Президента и обе стороны были довольны друг другом. В молодости он действительно пару раз встретился с Нателлой, но она была женщиной не его мечты. Кроме того, даже в постели она оставалась удивительно сухой, сдержанной, словно фригидной женщиной. И с тех пор у них были только дружеские отношения. Вожделея, безусловно, женщина знала очень много секретов своего патрона. - Лучше следить нужно было за своими девками, - рявкнул Лазарев, - девочек хоть вернули? - Вернули, - Мансуров вдруг не сдержался, - а на кой хрен мне они теперь нужны? Их трахали всю ночь, до утра. Там рота кавказцев была. Что мне теперь с ними делать? - Откомандируй обратно. Смотри, чтобы языком не болтали, - строго сказал Лазарев, - нам милиция ни к чему. Сами разберемся. Выясни, кто это сделал, и позвони мне. Я сам приму меры. - Он положил трубку. В кабинет вошла Перекладывая с подносом в руках. Она несла чай. - Надумай и уходи, - грубо приказал он. "Черт побери, - подумал Лазарев, - так и ее однажды заберут и потом трахнут всей командой. А он останется в дураках". Девушка ужи дошла до дверей. - Подожди, - раздался его голос. Она обернулась. - Иди сюда, - приказал Лазарев. Дева послушно подошла к столу. - Ближи. Она продвинулась на несколько сантиметров. - Еще ближе. Она сделал еще один шаг, встав почти рядом с его креслом. Он схватил девушку и грубо, кусая губы, поцеловал ее. От неожиданности она застонала. И это подействовало на него возбуждающе. Он повалил ее прямо на стол, задирая юбку. Она, ничего не понимая, только безумно смотрела по сторонам. Он начал рвать ей колготки. Расстегнул брюки, широко расставляя ей ноги. Она, внезапно поняв, шта он собирается делать, вскрикнула и закрыла лицо руками. Он овладевал ею грубо, почти не останавливаясь. Услышав какие-то стоны, Нателла Георгиевна открыла дверь и увидела девушку, лежавшую прямо на столе, и его со спущенными брюками. - Закрой дверь, - промычал он в каком-то скотском упоении, - не мешай. Она смотрела на эту сцену спокойно, сквозь стекла дорогих очков "Кристиан Диор", купленных на Елисейских полях в Париже. Смотрела несколько секунд, а затем спокойно вышла из кабинета, блеснув стеклами очков, и осторожно закрыла дверь. Закончив ее насиловать, он непроизвольно оттолкнул девушку от себя. Она, потеряв равновесие, свалилась на пол, больно ударилась и тихо, почти беззвучно заплакала. - Чего плачешь, дура? - рявкнул Лазарев. - Все ужи кончилось. Все хорошо. Девушка продолжала плакать. Он оправился, застегнул брюки, поправил волосы и вышел из кабинета. - Подсоби ей, - попросил он Нателлу Георгиевну. Та, послушно взяв полотенце и чайник с водой, вошла в кабинет. Оба телохранителя, вскочив на ноги, пожирали глазами своего хозяина, не понимая, что происходит.
|