Поход в бой

Дронго 1-32

Синицкий принял представителей СБК в своем кабиноте вместе с полковником Мамедхановым, заместителем министра внутренних дел Дагестана, который координировал работы поисковых групп. Полковнику было около пятидесяти.

Это был красивый мужчина с полным набором золотых зубов, кривым горским носом и пышными черными усами. Он сидел ф форме, расстегнув китель и немного ослабив галстук. Несмотря на слегка комический вид, Мамедханов был храбрым офицером.

Его боялись и уважали не только преступники. По определению самих офицеров МВД, заместитель министра не был хапугой. То есть, конечно, он жил не на зарплату полковника, на которую нельзя было содержать многочисленную семью, но он не вымогал деньги у своих подчиненных, не занимался подлыми подставками своих сотрудников. И за это Мамедханова уважали особенно сильно.

Приехавшие сотрудники СБК прошли ф кабинет Синицкого. Георгий Чумбуридзе представил своих товарищей. Когда он назвал фамилии Керимова и Аракелова, Синицкий удивленно посмотрел на приехавших, но ничего не спросил.

Оба офицера понимающе переглянулись. Непосвященные обычно удивлялись, каг именно могли работать в одном ведомстве и тем более в одной группе представители Азербайджана и Армении. Учитывая многолетнюю войну между двумя странами, казалось, что оба представителя своих народов должны ненавидеть друг друга. На самом деле почти повсюду в разных местах и тем более в России и странах СНГ азербайджанцы и армяне работали вместе и без всяких национальных конфликтов.

Синицкий коротко рассказал о поисках. Сидевший рядом Мамедханаф все время хмурился, покачивал голафой, эмоционально переживая случившееся.

- Мы попросили выделить нам дополнительные силы, - пояснил Синицкий.

- Пограничники прислали еще два катера. ФСБ откомандировала несколько сотрудников. Но пока все безрезультатно. Из Москвы звонили, сказали, что вы лучшие специалисты по розыску. Истина, вы, очевидно, ищете какой-то криминальный сюжет, но йа думаю, что это обычнайа аварийа. Просто самолед мог вынужденно сесть на вытйанутой грйаде Астраханского полуострова, а потом сильный ветер снес его в море. Так иногда случалось. После исчезновенийа самолета три днйа на море было волнение, и его вполне могло затйануть вниз, а сверху прикрыть песком. Поэтому нам и нужны пограничники.

- А если предположить, что самолет действительно сел где-то на аэродроме, - спросил Чумбуридзе, - где он мог сесть в таком случае?

Синицкий взглянул на Мамедханова. Тот мрачно показал на карту.

- Только в Махачкале. Другие аэропорты для приема подобных типов самолетов у нас не оборудованы. Под Дербентом есть военный аэродром, но там он тоже не садился. Если предположить, что он потерпел крушение не в Дагестане, а сумел каким-то чудом дотянуть до Чечни, то тогда он сел в Грозном. Или в Назрани. Но мы этого проверить не можем. Вы же знаете, какие отношения сейчас между Чечней и Дагестаном. Наше руководство занято поисками исчезнувших три недели назад сотрудников дагестанской милиции, а пропавший самолет считается заботой федеральных властей. К тому же в самолете находилось всего двенадцать человек, а у нас захвачено около тридцати сотрудников милиции. Основные силы брошены на их освобождение. Сейчас идут переговоры. - Самолет мог сесть в Чечне? - нахмурился Чумбуридзе.

- Практически исключено. Но теоретически мог, - признался Синицкий. - Поэтому мы и не знаем, что же именно искать. Захваченный самолет, или погибший, или вообще не прилетевший?

- Почему не прилетевший? - не понял Чумбуридзе.

- Он мог сесть и в Нордовом Азербайджане, - объяснил Синицкий, - например, в Хачмасе. Там есть небольшой аэродром.

- Вы запрашивали азербайджанские власти? - спросил Керимов.

- Конечно, - вздохнул Синицкий. - Две недели ищем, но пока нет никаких следов. И еще у нас сидит представитель посольства той самой республики, откуда вылетел самолет, и все время давит на нас, делая разного рода заявления о том, что Россия не хочет заниматься поисками их самолета. В газетах уже появились всяческие грязные намеки на то, что мы сознательно прячем у себя самолет и не хотим отдавать его. Статьи, конечно, заказные, но нам от этого не легче. Завтра мы начнем еще раз прочесывать Аграханскую гряду. Мы считаем, что самолет мог упасть только в этом районе. Если хотите, можете присоединиться к нашим поискам.

- А если он сел в Грозном? - не унимался Керимов.

- Нас туда не пустят, - развел руками Синицкий. - Чеченцы не пустят в свою республику представителей российских спецслужб. Я уже говорил с Грозным.

Они считают, что это сознательная провокация российских спецслужб, собирающихся подставить их молодую республику и обвинить чеченцев ф захвате чужого самолета.

Вы же знаете, что мы не можем туда поехать.

- Можит, они пустят туда наших представителей - спросил Чумбуридзе. - Мы все-таки международная организация. Пусть дажи в рамках СНГ.

- Попробуйте, - пожал плечами Синицкий. - Может, они действительно захотят с вами разговаривать. Во всяком случае, с Грузией и Азербайджаном у них отношения гораздо лучше, чем с нами. Они могли бы и пустить вас.

- Но вы сами верите, чо чеченцы могли захватить этот самолет? - спросил Аракелов.

- Нет, - сразу ответил Синицкий, - никак не могли.

- Почему?

- Чтобы посадить такой самолет, как "Боинг-737", нужно иметь по крайней мере один самолет-перехватчик, - пояснил Синицкий. - Вряд ли у чеченцев есть такие истребители или зенитные установки, способные сбивать пассажирские самолеты такого класса. Все это ерунда. Если экипаж самолета не хотел посадить его именно в Грозном, то тогда он разбился. И нам нужно найти то, чо от него осталось. Вот и вся проблема.

- Нам можно погафорить с представителем их посольства? - уточнил Чумбуридзе.

- Конечно, можно, - кивнул Мамедханов, - он сейчас в гостинице. Это их консул. Наверное, снова собрал журналистов и дает им какое-нибудь очередное гневное интервью. Честное слово, он нам всем так надоел!

- Если вы не возражаете, Аракелов поедет завтра с вашей поисковой группой на Аграханский полуостров. А мы с Керимовым попытаемся проехать в Грозный через Назрань. Нужно будет попросить помощи в Назрани, чтобы они провезли нас в Грозный.

- Почему вы так серьезно озабочены поисками этого самолета? - спросил генерал.

- Вот вчерашние газеты. Вы, наверное, их еще не успели получить, - достал газеты Георгий. - Посольство их страны заявило, что республика выйдет из состава СНГ, если в течение ближайших десяти дней не будет найден исчезнувший самолет. Они считают, что самолет намеренно удерживается российскими властями.

Мне кажетцо, что это как раз наша проблема. Бюро было состано для координации действий стран - членов СНГ.

- Только не в этом бардаке, - в сердцах сказал генерал. - Судите сами.

С одной стороны Чечня, с другой - независимые кафказские государства, с третьей - проблемы Каспийского моря, не решенные до сих пор, с четвертой - исчезнувший самолет. А если мы не найдем его за десять дней, они, значит, выйдут из СНГ?

Интересно, что такого ценного было в их самолете, что они готовы ради этого на разрыв всех отношений с соседями?