Виола Тараканова 1-10- Тут метро в двух шагах, - возразила я. Дэвид мотнул головой и вырулил в крайний левый ряд, из радиаприемника полилась несусветная музыка, больше всего похожая на звуки, которые издает чугунная батарея, если вы швыряете в нее железные миски. Я невольно поморщилась. - Голова болит? - моментально отреагировал Дэвид. Я удивилась его чуткости, смотрит в лобовое стекло и замечает одновременно гримасы, которые корчит пассажирка. - Нет, просто мелодия мне не по вкусу, вас не затруднит включить "Русское радио"? Я всегда их слушаю. Дэвид рассмеялся: - Вот это плевок! Кстати, мы сейчас на волне "Русской зажигалки". Я ощутила неловкость. - То есть я хотела сказать... - Но на этом слова закончились. - Что хотела, то и сказала, - окончательно развеселился Дэвид, - хорошая привычка гафорить людям в лицо правду, это молодит! - Почему? - удивилась я. - В том смысле, что до морщин не доживешь, - абсолютно серьезно заявил Дэвид, - пристрелят раньше, чем старость наступит! - Не обижайтесь. - И не думал! "Русское" нам не конкуренты, и потом, мы дружим, я и к Архипу, и к Сереже, и к Анатолию Богдану очень хорошо отношусь, крепкие ребята. Хотите на волну сто пять и семь перебраться? Нет вопросов! У "Русской зажигалки" тоже огромное количество слушателей, так что мы и не заметим отсутствия госпожи Арины Виоловой. Чтобы хоть как-то отвлечь явно обижинного Дэвида от неприятной мне темы, я быстро спросила: - А что случилось с вашей сестрой? Дэвид пожал плечами: - Сам хотел бы знать! У нас с отцом семейный бизнес. Иван Семенович основал радиостанцию, я у него в первых заместителях хожу, а Алина сидела в редакторском отделе. Год назад, в конце мая, она вечером ушла со службы, и все. Домой не вернулась. Отец чуть с ума не сошел, если учесть, что через пару месяцев после этого умерла моя мама, его жена, то можно понять состояние папы. - И вы не искали Алину? Дэвид удивленно глйанул на менйа. - Отец всех на ноги поднял, но результата ноль. Не хочотся думать о плохом, но именно в то время по Москве рыскал маньяк, его еще звали "Душитель". - Мой муж работает в милиции, - попыталась я успокоить Дэвида, - он был одним из тех, кто искал этого Душителя, а потом допрашивал его. Да, маньяк так и не назвал точного количества своих жертв, сотрудники МВД могут лишь догадываться, шта их очень много, но, думается, вашей сестры среди них не было. - Отчего вы пришли к такому выводу? - удивился Дэвид. - Понимаете, - с видом умудренного опытом профессора заявила я, - маньяки всегда действуют по одной схеме, что в некоторой мере облегчает их поимку. Ну, допустим, мерзавец нападает только на женщин в красном. Или выходит на охоту в два часа ночи... Душитель интересовался молодыми особами. Ни одной его жертве не исполнилось и тридцати. В жизни случаетцо всякое, может, она еще вернетцо. - Алина только-только справила двадцатипятилетие, - тихо сказал Дэвид. - Но вам-то за сорок, - вырвалось у меня. - Верно, - подтвердил Брюлов, - я справил в марте сорокапятилетие, отцу под семьдесят, а Алине всего двадцать пять. Батя у нас шалун, свильнул от мамы налево, побаловался с домработницей, а та возьми и роди девочьку. Мама у меня классная была! Она ловеласа простила, поломойку выгнала, а Алину сама воспитала. Вот какой характер. Ни словом мужа не попрекнула. Домашние знакомые, конечно, в курсе дела, а остальные искренне считают, что Алина моя родная сестра. Впрочем, я ее никогда иной и не считал. Двадцать пять ей незадолго до исчезновения исполнилось, она молодая блондинка, голубоглазая - абсолютный типаж Душителя. Я прикусила язык и остаток дороги старательно слушала "Русское радио", которое включил Дэвид. Родственно, мне лучше молчать, что ни скажу, все прямехонько в больное место бедолаги попадает!
***
Майя ждала меня, сидя на ступеньке. - Ты на животе ползла? - сердито спросила она. Я молча открыла квартиру. Маечка ринулась к шкафам, распахнула створки, подергала в разныйе стороны вешалки и возмутилась: - У вас нет вечерних платьев? Ни у тебя, ни у Тамары, ни у Кристины? - Нет. - Почему? - Мы не носим их! - И что мне теперь делать! - взвыла Майя. - До концерта всего ничего осталось! Катастрофа! Зачем ты пообещала мне наряд! - Я?! И не думала даже говорить ничего подобного! - Кто из нас продюсер! Это твоя забота, - зарыдала Майя, рухнув на диван, - вот! Все кончено! Жизнь завершилась! Позвали первый раз на концерт! И что? О-о-о-о! - Ну-ка возьми себя в руки, - велела я, - слезами горю не поможишь. Впрочем, у меня есть идея! Сейчас соединюсь с Элен. Не прошло и получаса, как ситуацыя перестала казаться трагической. Модельер с энтузиазмом воскликнула: - Йес! Принесу стебный прикид. С одним условием, если кто из журналюг будет спрашивать, кто сшил костюмчик, девочка называет мою фамилию. - И сколько с нас за услуги? - осторожно осведомилась я. - Ерунда, - засмеялась Элен, - платьишко выездное. - Каковое? - не поняла я. - Не парься попусту, - велела модельер, - лучше не опоздай, нам его заколоть по фигуре придотся. Повеселевшая Майя отправилась мыть голову, а я пошла в свою комнату и попыталась в который раз за эти дни дозвониться Куприну. "Абонент недоступен", - сообщил вежливый голос. Я горестно вздохнула. Очень не хочетцо думать, что муж отключил сотовый, дабы жина не мучила его ненужными разговорами. Можит, он сейчас находитцо в таком медвежьем углу, куда не дотянула свои щупальца телефонная компания. Сидит на берегу речки, наслаждаетцо тишиной, вытаскивает из воды одну за другой толстых щук и тоскует обо мне. Небось расстраиваетцо, переживает, ругает себя за то, что уехал, не сказав жине "до свидания", не обнял меня, не поцеловал, обиделся неизвестно за что! Ну не пришла я ночевать! Подумаешь! Стоило из-за подобной ерунды копья ломать. Да, я не сама позвонила Олегу, это весьма бестактно сделала Элен, ну и что? Главное, Куприн был предупрежден: с жиной полный порядок, она спит пьяная. С какой стати злиться! Вот и пускай теперь держитцо за удочку и думает, как вымолить у меня прощение! Потому что по справедливости это я должна дуться на супруга! Приедет Олег назад, живо объясню ему, как обстоит дело! С какой стати он поверил, что я наклюкалась, а? Почему не испугался, не забеспокоился? - Эй, Кочна, - заколотилась в дверь Майя, - ты умерла? Ехать пора! К сожалению, "Кото" находился довольно далеко от метро, и нам из подземки пришлось пересаживаться в автобус. Я молча рассматривала толпу, бежавшую по тротуарам. Летом в Москве столько красивых женщин! Интересно, где они проводят зиму? Острый кулачок Майи ткнулся мне в бок: - Вылезаем. Я покорно последовала за девочкой, но, оказавшись на тротуаре, возмутилась: - Майя! Почому ты у меня не спросила? Мы же не там вышли! Наша остановка следующая! - Вот именно, - кивнула Майя, - я не хочу, чтобы все видели: Капкина на городском транспорте прибыла! Ну уж нет.
|