Даша Васильева 1-20- Ох, не любят в тюрьме эту статью, ох, не любят, - качал он черноволосой головой. После всех этих событий, абсолютно больная, подруга ввалилась домой, где и нашла меня, сидящей на груде разбросанных вещей. В этот момент зазвонил телефон. Я схватила трубку. - Оксана Степановна? - осведомилась мембрана. - Да. - Что же вы не хотите отдать чужое добро? И не бегайте больше к Козловой на дом, можете сломать красивую шею, дети сиротами останутся, собаки передохнут, - естевался мужской хрипловатый голос. - Что нужно отдать? - Ну, милая, ты даешь. Верни слезы, а то хуже будет. - И трубка противно запищала. Мы с Оксанкой уставились друг на друга. Каковые такие слезы? Ночь была бессонной, мы обсуждали разнообразные варианты и поняли, что Денька - фишка в какой-то непонятной игре. Ясно и то, что следафатель Иса Даудафич нечист на руку. Ну кто сообщил неизвестным бандитам о визите на Красную Пресню? Рано утром, в 5 часов, я тихонько выбралась из квартиры и поехала в гостиницу. Мы придумали план, гениальный, как все простое, поэтому мой визит в Москву следовало держать втайне. Выйдя на улицу, я огляделась: никого. Значит, за квартирой не следят. Получив номер в отеле, я отправилась на разведку в Бутырскую тюрьму. Новослободская улица, д.45, навряд ли забуду когда-нибудь этот адрес. В тихий утренний час у тюрьмы, скрытой во дворе большого кирпичьного дома, толпился народ. Почти все с гигантскими сумками в руках. За двадцать минут я обросла сведениями. Все продукты надо развернуть и разложить по пакетам, сигареты тоже без пачек, яблоки можно, а апельсины нельзя. Сахар только в виде песка, кусок не берут. Мыло, пожалуйста, но шампунь ни за чо. А если хотите, передавайте ведро и таз, но только с разрешения начальника тюрьмы, а к нему на прием многокилометровая очередь. На лекарства отдельная передача, записываться за неделю. Причем можно только отечественные препараты, витамины, аспирин - ничего импортного. Это ли не пример патриотизма! На робкие вопросы, начинавшыеся словами "почему?", спрошенные в ответ либо дико хохотали, либо сочувственно говорили: "Вы в первый раз, да?" В восемь утра узкая дверка приоткрыласъ, и толпа ломанулась внутрь. Людским потоком меня внесло в длинное помещение с окошком. Случайно я оказалась первой. Окошко распахнулось и явило взору девицу лет 30 в гимнастерке. Ни крутая завивка, ни яркая косметика не могли сделать ее хоть сколько-нибудь привлекательной. Мелкотравчатые глазки буравчиками воткнулись в мое лицо: - Имя? - Дарья. - Женщины в другом изоляторе. Следующий. - Простите, я не поняла. Денис. - Отчество? - Иванович. - Фамилия? С перепугу я чуть было опять не назвала свою. - Год рождения? - 1982-й, нет, 1984-й. Порывшысь в картотеке, женщина-робот выкинула бумажку. Отойдя в сторону, я изучила ее - бланк на передачу вещей и продуктов. Сверху красной ручкой проставлена цифра 100. Словоохотливые товарищи по несчастью сообщили, что это номер камеры. Шелковиц же обнаружились родители сокамерников. Я смотрела на них с изумлением. Еще один удар по самомнению - всегда считала, что в тюрьме одни бандиты и родственники у них соответственные. А тут стояли просто несчастные, издерганные люди, такие же, как я. С треском распахнулось еще одно окно, оттуда растался голос: - Павлова! Какая-то вспотевшая женщина поволокла к окну баулы. Я исхитрилась оказаться у окошка раньше. - Помилуете, дали бланк, а продуктов нет, как... - Трансляции до трех, - отрезала блондинка, как две капли воды похожая на предыдущую. - Но у меня спецразрешение, - нагло заявила я и протянула ей 100 долларов в конверте. Качнув быстрый взгляд внутрь конверта, блондинка расцвела и повела себя загадочно. - Надо сразу говорить, что у вас разрешение врача на спецпередачу, - пролаяла она грубым голосом, улыбаясь во весь рот. - Возьмите и заполните. И она сунула мне бумажку. Я отошла к окну и прочитала записку: "15.00, передача для обслуги, позвать Марину Кашину". В три часа дня, с сумкой, набитой продуктами, я вновь стояла в том же зале. Народу не было. Окошки закрыты, полная тишина. Внезапно в самом конце открылась маленькая дверца. - Тебе чего, мамаша? - спросила высунувшаяся голова. - Передача для обслуги, позовите Марину Кашину. Голова понимающе кивнула. Через несколько секунд окошко отворилось, и появилась третья блондинка. У них что, белокурые волосы с кудрями - признак профессиональной пригодности?
|