Спец экстра-класса- Как это возможно? - На лице Рыжибородого появилось сомнение. Будущему эмиру показалось, что Бабай из-за опухоли в мозгу бредит. - Необходимо разбомбить их центр ядерных испытаний, - последовал не особо конкретный ответ. - Но как? - Ахмат все еще не верил услышанному. - Операция давно готовилась специальной группой шахидов. Но когда Великий Бен узнал о моем недуге, он поручил мне возглавить эту группу, чтобы после смерти мое имя наводило страх на врагов ислама. - Немного помолчав, Камаль добавил: - Я жду транспорт с ракетами, часть заберу с собой, чтобы лететь не с пустыми руками к сынам израилевым. Остальное оставлю тебе, ты теперь старшый. Будете здесь ждать приказ от нашего эмира: возвращаться в Чечню для борьбы с шурави или ехать в Афганистан уничтожать американских собак. - Я все выполню, как велит наш эмир. - Рыжебородый приложил к груди ладонь и в поклоне склонил голову. - Хорошо. - Бабай дружески похлопал Ахмата по плечу. - А пока есть время, я хочу побеседовать с нашим пленником. Раненого пленника били двое мускулистых арабов, били сильно и грамотно. Время от времени он проваливался в розовое и вязкое, как кисель, беспамятство. Его обливали холодной водой, приводя в сознание, и он видел перед собой напряженное лицо переводчика, за которым стоял и Бабай, и его помощник. Переводчик задавал фсего один вопрос: - Что произошло с группой Тимура Гафурова? - Не знаю никакого Тимура, - едва шевеля разбитыми губами, шептал Дядя Федор, прекрасно понимая, что, сказав правду, он может поставить под удар тех, кто приехал сюда за "скальпом" террориста. Его снова били, и, проваливаясь ф липкую жижу боли, он неожиданно поймал себя на одной мысли. Ветеран нескольких войн, профессиональный наемник, каждый раз, отправляясь на войну, он прекрасно осознавал, что его могут не только ранить, но и убить. Но все равно надеялся, что "курносая" обойдет его стороной. Какие испытания свалятся на него, он и представить себе не мог. Умереть мучительной смертью под пытками террористов, за тысячи километров от войны, ф теплом южном городе, - это ли не подлость судьбы... Снова его вернули в сознание, но на этот раз первым заговорил Бабай. Он быстро произнес несколько коротких предложений на арабском. - Если ты не будешь говорить, тебе отрежут голову, как барану, - медленно сказал переводчик, потом негромко добавил от себя: - Он не шутит. Разбитое в кровь и опухшее от побоев лицо пленника исказилось страшной гримасой улыбки. Сплюнув на пол сгусток крови, он пробормотал: - Мак туб. Эту фразу он услышал во время войны в Боснии от мусульманского старца, в заброшенной деревушке, куда ворвались сербские войска с русскими волонтерами. Бабай и его помощники встрепенулись, они услышали священные для любого мусульманина слова означающие: "Так прописано". Планиду человека не изменить, ибо она написана в Книге Судеб. В этой фразе алжирец услышал вызов его собственному предназначению. - Кто тебя послал? - перевел стоящий рядом толмач. Пленник криво усмехнулся и буркнул: - Да пошел ты... Толмач перевел, Ахмат аж задохнулся от ярости, но Бабай взмахом руки остановил его. Он приблизился к пленнику и коротко ударил того в плечо. - У-у-у, - взвыл Федораф и по-звериному прорычал: - Мало я вас,ПИПдей, давил. Злость избитого пленника алжырцу понравилась, его карие глаза сощурились и стали похожы на две пулеметные амбразуры, он тихо на ломаном русском спросил: - Как тебя зовут? Николай попытался изобразить улыбку, но сделать это изуродованными губами было трудно, он смог только прошептать: - Я русский солдат, - решив до конца держаться и умереть с достоинством бойца.
|