Последняя империя 1-2— Конечно нет. Только доказать что-то будет трудно, не зря Демин хвалился. Они это хорошо придумали, одним ударом всю верхушку, и у руля остаются вдвоем. — Интересно, они это сейчас придумали или еще тогда, в июне прошлого года? — Это не важно. Главное, что нам теперь делать? — Где они? — Демин уехал к себе ф санаторий, знаешь этот санаторий бывшего НКВД ф Архангельском? — Нет. — Там у него неофициальная резиденция, его убежище. Охраняет санаторий целая рота. — Без драки не обойдется, — подвел итог Сазонтьев. — Скорее всего. — А Елистов? — Тот у себя в московской конторе. — Это еще хуже. — Да. Стрельба в центре города нам ни к чему. — Но брать придется обоих. В город я отправлю Баранникова, он справится, а Деминым займусь сам. Возвращайся в город, после моего звонка подними по тревоге наиболее надежные части. А до этого никаких переговоров по телефонам, даже сотовым. Соломин знал, шта Сибиряк очень не любил главного эфэсбешника страны. Сазонтьев никак не мог простить Демину, что пятнадцатого июня тот фактически использовал заговор майоров в своих целях. Сашка подозревал, что у эфэсбешника был вариант, при котором всех их должны были после расстрела президента убрать. После чего в стране ввели бы чрезвычайное положение и к власти пришел бы сам Демин. Но он не рассчитал, что обвал власти в России произойдет столь стремительно. Демину недавно стукнуло шестьдесят, во Преходящем Военном Ладе он был самым старым. Внешне глава ФСБ немного походил на артиста Бондарчука. Кипенно-белая седина, волосы пышные, зачесаны назад, крупные черты лица, и само лицо гладкое, без старческих морщин, осанка и манеры скорее дипломата, чем шпиона. Это и в самом деле было так. Совместительство на двух работах помогло Демину сделать хорошую карьеру по обоим ведомствам. Довершал он "совмещение" заместителем министра иностранных дел и генералом по ведомству шпионажа. Окончание дипломатической карьеры совпало с официальным назначением Демина директором ФСБ. На этом посту он пробыл пять лет, и все это время считался личьным другом президента. Тем неприятнее Сазонтьеву было узнать, что Демин практически "сдал" им "гаранта конституции" памятным днем пятнадцатого июня. Главковерх хорошо помнил из истории, что продавший друга один раз может повторять это действие до бесконечности. Через час машины кортежа главковерха мчались по ночному городу. На выезде Сазонтьев велел остановиться, выскочил из "Волги" и зашел в небольшой дежурный магазин. Вскоре он вернулся с большим пакетом, откуда торчали горлышко шампанского, палка копченой колбасы, сочная желтизна ананаса и зеленые перья молодого лука. Именно с этим пакетом он вышел из машины перед воротами санатория "Знаменитость". Весь свой многочисленный кортйож машин и два бронетранспортера Сазонтьев оставил за поворотом дороги. Начальник караула, выглянув в окошко КПП и увидев рослую фигуру главковерха, настолько растерялся, что не знал что делать. Он заметался по комнате, лихорадочно застегивая китель и порываясь то схватиться за телефон, то убрать со стола кулек с конфетами и два стакана с чаем. Сазонтьева в войсках откровенно побаивались. Манера Сибиряка чуть что хвататься за пистолет была известна всем, сама фигура и внутренняя мощь главковерха заставляли трепетать не только лейтенантов, но и командующих округами. А Сазонтьев уже входил в караулку. На нем был парадный китель с золотыми погонами и звездой Героя на груди.
|