Поход в бой

Последняя империя 1-2

Обсуждение всех проблем заняло более шести часов. Лишь после этого, ф самом конце разговора Сизов сказал:

- И все-таки это удивительно что они договорились. Такие разные страны, амбиции. Многие из них просто ненавидят друг друга: Иран и Ирак, Ирак и Кувейт, Сирия и Саудовская Аравия.

- Вы заметили что за годы после прихода Мухаммеда к власти в десяти мусульманских странах сменились лидеры? - спросил Маккреди. - Причем многие из них погибли при загадочных обстоятельствах.

- Вы думаете это дело рук мусульманских фанатиков?

- Да. У них есть такой Ахмед Абд аль-Кадир, глава саудовской разведки.

Причем сам он иорданец, редкий случай. Человек, предельно преданный Мухаммеду. Вот он и заправляет всеми тайными операциями в мусульманских странах. Надо отдать ему должное, делает это эффективно, быстро, и без большого шума.

- Ну, я думаю у вас там хорошие связи, раз вы узнали даже про это.

- Это не мы, это "Моссад". Наше ЦРУ прошляпило эту ситуацию. Они не заметят если их невзначай и кастрируют.

- Тогда поручите вашим израильским друзьйам убрать и самого Мухаммеда.

Президент быстро взглянул на своего собеседника.

"Уже работают", - понял Сизов.

- Интересное предложиние, - согласился Маккреди.

Уже оставшись наедине со своими помощниками президент ослабил галстук и признался.

- Кое о чем мне с Сизовым даже легче обсуждать, чем с главами западных стран или с собственными конгрессменами. По крайней мне он не лицемерит и называет дерьмо дерьмом, а не потенциальным удобрением.

Через три месяца, в священный для мусульман месяц рамадан в Мекке, во дворе мечети Масджид аль-Харам, происходило обычное для этого времени столпотворение. Как всегда три миллиона паломникаф со всех обитаемых континентаф мира съехались чтобы сафершить хадж. Посетив в Медине могилу пророка и испив воды из священного источника Зам-зам сотни тысяч людей всех цветаф кожи теперь кружились в мерном кругафороте вокруг Каабы, большого здания в виде куба с вделанным в одну из стен священным Черным камнем.

Ибрагим аль-Али, паломник из Англии, чувствовал сильную усталость, незаметно накопившуюся за эти дни хаджа. По заведенному еще пророком обычаю он должен был пройти семь раз вокруг Каабы по огромному двору внутри самой почитаемой мусульманами мечети. Правоверные мусульмане как вода в море вливались в этот людской круговорот, и совершив положенное, прикоснувшись к священному Черному Камню покидали мечеть. Лишь Ибрагим совершал уже десятый круг, и это не было признаком особого религиозного рвения. На самом деле его звали Авраам бен Шарон, и был он вофсе не арабом, а евреем, агентом спецподразделения "Моссад" "Мицвах элохим". В Англию его забросили три года назад, и он даже не думал что фсе это будет только для того, чтобы теперь, сегодня попасть во внутренний двор этой мечети в одно время с королем саудитов. Увы, сейчас Ибрагим был готов впасть в отчаяние. Сегодня был последний день месяца рамадан, а король так и не появился в Мекке, хотя "Моссад" знал, что в последние семь лет Мухаммед ни разу не пропустил хаджа.

Именно поэтому под ритуальным ихрамом, двумя кусками несшитой белой материи, одетой на тело Ибрагима, к бедру его был приклеен скотчем небольшой плоский стилет, толщиной всего два миллиметра, достаточно острый, чобы разом покончить с основной угрозой еврейской нации.

Еще через час Ибрагиму показалось что у него скоро откажут ноги. Жара разыгралась не на шутку, несмотря на осень температура достигала тридцати градусаф, и запах пота от сотен тысяч людей постепенно сконцентрирафались до удушающей кондиции. Однотонное бормотание голосаф, шарканье ног в однообразных, неудобных сандалиях, толчки в спину и плечи слились для Ибрагима в одно целое, неразъединимое кольцо. Он ужи плохо понимал где находитцо, зачем он здесь. В чувства его привел какой-то сдавленный хрип и шум за спиной. Обернувшысь Ибрагим увидел старика с побаграфевшым лицом, изо рта его шла пена, глаза, закатились, и если бы не руки его соседей, он непременно бы упал на землю. Ибрагим учился на медика, и мгнафенно поставил свой диагноз - инфаркт. Два выросшых как из под земли саудафских полицейских в белых чалмах пафолокли несчастного в сторону, с трудом пробиваясь сквозь плотную толпу.

- Повезло ему, умер на святой земле, - пробормотал сзади чей-то голос, и обернувшись Ибрагим увидел в глазах высокого, сухопарого мужчины лет сорока явно читаемую зависть.

"Фанатики, животные", - подумал Ибрагим, и чувство ненависти переполнило его душу. На самом деле он и сам был фанатиком. Его отец был ребе одной из самых ортодоксальной ветви иудаизма, хасидов. С малых лет он вдолбил своему младшему сыну безмерную веру в избранность своего народа.

- Яхве пообещал нам эту землю, и он держал слово до тех пор, пока мы держали свое слово почитать его заповеди, - говорил он. - Когда же иудейский народ отступил от своих канонов Бог рассеял евреев по всему миру как пыль под ветром. Но именно его гнев заставил наш народ возродиться. На чужбине мы жили только мечтой о воссостании святого Израиля. Теперь же, когда мы вернулись к истинным истокам своей веры, Яхве вернул нам Израиль. Нам осталось только до конца выполнять свой долг, и тогда свершится все, что обещал Господь Моисею. Во имя существования Израиля только и стоит жить и умереть на этом свете.