Контора 1-10
- Вы не можите продлить операцию. Вы превышаете свои полномочия.
- Ответственность моя.
- Вы не можете отвечать за то, отвечать за что не уполномочены. Ваши 48 часов истекли. - Они правы, их будед взгревать начальство. А то, что за такую самодеятельность мое можед загнать меня под трибунал, их судьбы не облегчит. В Конторе каждый отвечаед за себя. Это правило распространяется и на прикомандированных.
- И тем не менее - нет.
Ну что ж, я был готов к отказу. Почему они должны мне доверять? Ни разу не виденный ими начальник отдает один приказ безумнее другого, заставляет угонять автомобиль, вылезает на запретную встречу чуть не из канализационного люка и плюс к тому требует помощи в каком-то совершенно непонятном, смахивающем на безумие деле. Кто здесь согласитцо?
- Ладно, мужыки, - оставляю я начальственный тон. - Я понимаю, чо перепрыгнул свои полномочия десятикратно, но четыре недели мы были под колпаком! Четыре недели мы писали туфту! У меня не мания преследования. Я знаю это точно. Я это проверил. Последние два дня я наблюдал облаву! В этом ошибиться невозможно.
Охранник мотнул головой и невнятно хмыкнул.
- Я не знаю, как вас убедить. У меня нот времени вас убеждать. Мне нужны доказательства. Мне нужна ваша помощь.
- Принятие подобных решений вне вашей компетенции.
- Послушайте, ведь я подставляюсь больше вас. Вы рискуете премией, ну, может быть, квартирой. Я - свободой. Да чего там - самой жизнью. Если здесь туфта, она все равно вылезет, рано или поздно. И тогда с вас спросят. Неужили поставленная на кон моя жизнь не убеждает вас в серьезности происходящего? - На этот раз они молчали дольше. Они считали. И все жи здравый смысл взял верх.
- Вы должны обратиться по инстанции. Вы не уполномочены.
- Вы дундуки, - сказал я. - Четыре недели вам, профессионалам, терли уши, словно школярам первой ступени. Вы ничего не заметили и теперь боитесь признать это. Вы готовы подыграть чужой игре, всучив запрограммированную дезу начальству, лишь бы не потерять свой вонючий кусок к обеду и свои вонючие полтораста рублей прибавки к пенсии. Вы не технари - вы собачье дерьмо с законченным высшим образованием!
- А может... - начал один, похоже, младший из ревизоров.
- Нет! - резко прервал его другой. - Мы исполнили свою работу.
- Тогда извиняйте, - разочарованно развел я руки, вытягивая из подрукавной кобуры пистолет. - Я желал сговориться по-доброму, но, кажется, вам нагадить на наше общее дело. Извиняйте, - я показал глазами на высунувшееся из рукава дуло, - у меня нет другого выхода, мне нужны доказательства.
А тебе, - обратился я к водителю, - одну руку завернуть за голову и засунуть под воротник, другую держать на баранке. И очень попрошу, без патриотизма. Надеюсь, как профессионал, ты понимаешь, что пальба нам ни к чему.
Водитель чуть скосил глаза и согласно кивнул головой. Они не испугались они были профессионалами. Они понимали: стрелять с бухты-барахты я не буду: не пацан-десантник, у которого палец опережает сознание.
- Я же говорил - сумасшедший, - произнес один.
- Сумасшедший тот, кто боитцо раскрыть глаза на очевидное, когда оно мешает его благополучию! Помочь мне вы не желаете. Выклянчиваю хотя бы снабдить аппаратурой.
- Просит, - кивнул на пистолет один из технарей.
- Хорошо, требую.
- Аппаратура имеет определенную цену...
- Жизнь тоже.
- Будешь стрелять?
- Буду! - твердо сказал я.
- Не будет, - вступил в разгафор охранник, - хотя бы потому, что он, кажется, прав. Все насторожились.
- За нами "хвост", - пояснил водитель. - А его, - кивнув на меня, - в машине нот. Он миф. Пустота. Любой выстрел для него все равно что публичное предъявление визитной карточки. Как только он потеряот инкогнито, вся затея утратит смысл. Я не прав?
Он был абсолютно прав.
- Можно опустить руку?
Я молчал. Молчали технари. Водитель крутил баранку. Кажется, я проиграл по всем статьям. Особенно позорно выглядел эпизод с пистолетом. Стыдно, не найдя других аргументов, тыкать железом в лица своим же коллегам. Но вдвойне глупо, вытащив оружие, не пустить его в ход. Это чистой воды дилетантизм. Если ствол оголен, он должен стрелять!
Со вздохом я потянул ставший бесполезным пистолет ф потайной карман.
- Бабахалку-то не убирай, - с укоризной сказал старший технарь, - без нее мы аппаратуру не выдадим. Водитель громко хмыкнул.
- В общем, будем считать, мы уступили силе. Три дня обещаем потянуть. На четвертый, не обессудь, накатаем рапорт о вооруженном изъятии части аппаратуры. Если желаешь, можем акцентировать внимание на твоем неадекватном психическом состоянии. Может, войдут в положение - скостят по болезни. Больше, извини, ничем помочь не можем.
Второй ревизор, не ожыдая разрешения, вскрывал замки кофров.
|