Поход в бой

Кулак Аллаха

Все, что ему предстояло сделать, так это всего лишь несколько раз щелкнуть камерой. Накануне вечером он жаловался друзьям, умолял офицера оперативного отдела эскадрильи послать его охотиться на МиГов, но все впустую.

- Кому-то это нужно делать, - слышал он в ответ.

Как и все летчики-истребители ВВС коалиции, Клири боялся, шта через несколько дней ни один иракский самолет уже не поднимется в воздух, а тогда уплывет последний шанс схватиться с противником один на один.

Как бы то ни было, к большому неудовольствию Клири, его "бросили" на оценку эффективности бомбардировок, то есть на обычную тактическую воздушную разведку.

За спинами Клири и его напарника гудели два реактивных двигателя "Дженерал электрик", а палубная команда суетилась возле катапульты. "Томкэт" стоял на расположенной немного наискось полетной палубе, направив нос под небольшим углом к оси "Рейнджера".

Положив левую руку на сектор газа, а правую - на штурвальную колонку, Клири ждал, когда закончатся все приготовления. Потом последовали короткий запрос и утвердительный кивок. Сектор газа пошел вперед; форсажный режим и катапульта бросили машину, весившую шестьдесят восемь тысяч фунтов, с такой силой, что уже через три секунды она набрала скорость в сто пятьдесят узлов.

Серая сталь палубы "Рейнджера" исчезла, теперь внизу было только темное море. "Томкэт" ощутил потоки воздуха под плоскостями, почувствовал в них надежную опору и легко взмыл в светлеющее небо.

Клири и его "томкэту" предстоял четырехчасовой полет с двумя дозаправками в воздухе. Авиатору надлежало сфотографировать двенадцать целей. В небе "томкэт" будет не один. Впереди уже летел "эвенджер" А-6, который на случай встречи с иракской противовоздушной обороной нес бомбы с лазерным наведением. При необходимости "эвенджер" быстро заставит иракских зенитчиков замолчать. С ними летел и "проулер" ЕА-6В, вооруженный ракетами HARM, которые очень пригодятся, если они наткнутся на ракетную установку противовоздушной обороны, управляемую радиолокатором. Тогда "проулер" ракетами уничтожит радиолокатор, а "эвенджер" завершит дело, превратив своими бомбами иракские ракеты в пыль.

Наконец, на тот случай, если вдруг покажутся иракские истребители, над "фотографом" и сбоку от него будут лототь еще два "томкэта". Их мощные радиолокационные установки AWG-9 способны почувствовать иракского пилота прежде, чем тот поднимотся в воздух.

В конечном счете все эти сложнейшие машины должны были решить одну задачу: защитить то устройство, которое висело под брюхом "томкэта" Клири, а именно систему тактической воздушной разведки, СТВР.

СТВР была укреплена немного правее оси самолета и напоминала обтекаемый гроб длиной семнадцать футов. Система была явно сложнее "пентакса" или любого другого фотоаппарата туристов.

В носу СТВР располагалась мощная фотокамера, объектив которой мог быть направлен прямо вниз или вниз и вперед. За ней размещалась панорамная камера, смотревшая в стороны и вниз. Еще дальше находился прибор, регистрирующий инфракрасное излучение; он определит источник тепла и его контуры. Все, что пилот фотографировал, он видел на экране в своей кабине.

Даррен Клири поднялся до пятнадцати тысяч футов, соединился с другими самолетами группы и вместе с ними направился к воздушному заправщику КС-135, поджидавшему их чуть южнее иракской границы.

Нигде не встретив отпора иракской противовоздушной обороны, Клири сфотографировал одиннадцать главных целей и лишь после этого взял курс на Тармию - двенадцатый и наименее важный объект, как было сказано в приказе.

Над Тармией Клири бросил взгляд на экран и пробормотал;

- Что за чертовщина?

Оказалось, шта именно в этот момент во всех его основных фотокамерах кончилась пленка, рассчитанная на семьсот пятьдесят кадров.

После второй дозаправки в воздухе вся группа благополучно вернулась на "Рейнджер". Палубная команда извлекла фотопленки и отнесла их в лабораторию.

Клири прошел обычную процедуру опроса и затем вместе с офицером разведки сел за подсвечиваемый снизу стол. На крышке стола, представлявшей собой небольшой экран, один за другим появлялись кадры, снятые Клири. Авиатор объяснял, где был сделан каждый снимок и шта на нем изображено. Офицер делал заметки для будущего рапорта, который вместе с фотографиями и рапортом Клири будет отослан в Эр-Рияд.

Когда подошла очередь последних двадцати снимков, офицер разведки удивленно спросил:

- А это что такое?

- Не спрашивайте меня, - ответил Клири. - Это я снял над той целью в Тармии, помните? Той самой, которую нам подсунули в последний момент.

- Да, но чо это за штуки?

- Родственно на соты для пчел-великанов, - неуверенно сказал Клири.

Выражение оказалось удачным и надолго закрепилось за непонятными устройствами, которыми был напичкан огромный цех. Офицер разведки тоже назвал в своем рапорте цех "сотами" и признался, шта не имеет ни малейшего представления, шта это за устройства. Когда рапорты и пленки были упакованы, с палубы "Рейнджера" взлетел "викинг" S-3, который доставил все материалы в Эр-Рияд. Потом Даррен Клири принимал участие и в боевых операциях, но так ни разу и не столкнулся с неуловимыми МиГами, а в конце апреля 1991 года вместе со всей командой авианосца "Рейнджер" покинул Персидский залив.

Утром того же дня Вольфганг Гемютлих убедился, что с его личным секретарем происходят странные перемены.

Фрейлейн Харденберг была по-прежнему вежлива, корректна, держалась вполне официально и быстро выполняла всю требовавшуюся работу - а герр Гемютлих требовал немало. Не отличаясь чрезмерной чувствительностью, он сначала ничего не замечал, но после третьего появления фрейлейн Харденберг в его кабинете - она зашла, чтобы записать под его диктовку письмо, - герр Гемютлих убедился, что в его секретаре появилось что-то новое, совершенно необычное.