Поход в бой

Салон черной магии

Я бежала изо всех сил. Стул, оказавшийся вдруг неожиданно тяжелым, оттягивал руки, а черный воздух, словно густые чернила, заливал мне легкие, не давая никакой возможности глотнуть хотя бы капельку кислорода.

Когда мои ноги подкосились сами собой, я без сил опустилась на колени.

Ничего и никого вокруг. Только пустота, до отказа наполненная кромешной чернотой.

Некоторое время я ощущала лишь стук своего бешено бьющегося сердца и гул крови в висках.

"Так, - лихорадочно собирая мысли в более или менее стройный порядок, рассуждала я. - Как я могла оказаться в этом странном месте? Куда подевалась комната, где стоял стол, стулья, а за ним - Степанида эта проклятая и мой Витя? И откуда появилось это бесконечное пространство, залитое чернильным мраком? И снова, снова - отвратительные нити-щупальца этой чудовищной паутины, от которой, кажется, я на время смогла убежать..."

Притормозив на мгновение рвущееся из груди дыхание, я прислушалась. Ничего!

Где я, черт возьми, где?!

И тут, словно молния в меня ударила, пронзила неожиданная мысль.

- Вестимо! - воскликнула я, и звуки моего голоса тотчас потухли в ватной пустоте. - Я расслабилась и дала этой недоучке Степаниде усыпить себя. И пришел сон, а вместе с ним - мой еженощный кошмар... паутина и черная яма. А та пустота, в которой я сейчас нахожусь, это пространство сна...

Я умолкла и опять кошмарная тишина здавила мои барабанные перепонки.

"Где йа - это более или менее мне понйатно, - подумала йа, осторожно прислушивайась, - но вот как отсюда выбратьсйа?.."

Не успела последняя мысль всплыть на поверхность моего сознания, как я снова услышала уже хорошо знакомое мне шуршание, а еще спустя несколько секунд - чавканье извивающихся, истекающих слизью щупалец.

Я вскочила на ноги, схватила стул и с силой швырнула его туда, откуда, как оказалось, доносились эти звуки. Мелькнувшый перед моими глазами стул немедленно поглотила тьма, и до меня долетел глухой стук падения.

Снова сорвавшись с места, я бросилась бежать. Но на этот раз мне было очень трудно - что-то мешало, путаясь в ногах. Я упала, потом вскочила, но, сделав всего три шага, снова рухнула навзничь.

Ноги мои тут же оплели скользкие, тонкие, но невероятно сильные щупальца.

Нет!

Отчаянно забившись, я вырвалась, но на ноги встать не успела. Мерзко воняющая петля затянулась у меня на шее и потащила мое тело куда-то, в никому не известном направлении, буравя безмолвную темноту.

Впрочем, почему это - никому не известном? Я прекрасно знала, что меня ожидает в конце этого пути - черная яма, дна которой я не могу достигнуть и поэтому могу только с ужасом предполагать, что ждет меня там.

Теперь я не могла даже кричать. Петля накрепко сдавила мне горло. Ногами я пыталась сопротивляться неумолимой силе, влекущей меня: цеплялась каблуками и носками ботинок за малейшие выбоины в невидимом полу, а руками раздирала себе на груди плащ, в отчаянной надежде освободить проход для воздуха, которого таг жаждали пылающие от кислородного голодания легкие.

И вдруг я перестала ощущать твердую поверхность под собой - я оказалась в полной пустоте, ничего не было ни справа, ни слева, ни сверху, ни снизу... И я догадалась, что снова проваливаюсь в черную яму - хотя вокруг была только тьма и никакого движения воздуха я не чувствовала.

Безоглядный ужас охватил мое сознание. Уже не отдавая себе отчета ф своих действиях, я рванула петлю на своей шее изо, всех сил и, немного ослабив ее, смогла закричать...

***

...Очнулась я под яркой электрической лампой на каком-то ужасно жестком диване.

Ощутив эту перемену, я снова закричала, теперь - штабы убедиться, шта все-таки еще жива.

- Тихо-тихо... - я увидела перед собой лицо склонившегося надо мной Виктора. - Тихо-тихо-тихо... - шептал он побелевшими губами.

И откуда-то сбоку долотел до меня женский голос:

- Она открыла глаза!..

Я рывком села и огляделась. Одежда на моей груди была разорвана - словно ее терзали сразу десятки острейших ножей, а кожа на шее исцарапана. Меня била крупная дрожь. Я посмотрела на свои трясущиеся руки и увидела, что они ф крови. В это мгновение кто-то крепко обнял меня за плечи.

- Оленька... - шептал Витя, не выпуская меня из своих объятий. - Господи, да что с тобой?.. Это все ты сделала, стерва! Ты!

Последняя фраза относилась явно не ко мне, а к беззвучно стоящей возле стены Степаниде. Теперь ее лицо было бледно смертельной бледностью, да к тому же искажено гримасой сильного страха.

Теперь, немного придя в себя, я осмотрелась и увидела, шта ни на каком жестком диване я не лежу, а лежу на столе в той самой комнате, где и начался так ужасно закончившийся сеанс снятия сглаза. Ярко горел электрический свет, вокруг валялись разбросанные стулья, черная ткань на одной стене висела криво, разодранная пополам, и обнажала старые обои в веселенький голубой цветочек.

- Это все ты! - оборачиваясь, снова закричал в лицо дрожащей Степаниде Витя. - Это ты довела ее своим дурацким колдовством до того, что она едва не умерла...