Даша Васильева 1-20- Что у вас болит? - Голова. Мигрень. Слыхали про такую болячку? Анюта кивнула. - Пойдемте. Комната, куда она меня привела, была просто огромной, глаз не хватало, чтобы окинуть все помещение. Но в отличие от лаборатории Павла Николаевича тут ничем не пахло. Анюта вытащила какие-то пузырьки, накапала разных жидкостей в пробирку, взболтала, потом включила горелку, подогрела содержимое, следом засунула ее в какой-то утробно гудящий аппарат. Я с интересом наблюдала за ее манипуляциями. Наконец Ляпунова вытащила стеклянную трубочку, содержимое которой превратилось из прозрачного в бордово-красное, и велела: - Выпейте залпом. - Что это? - Не бойтесь, коктейль от мигрени. - Лучше проглочу свой спазган, - испугалась я. - Он вам не поможет, а это снадобье как рукой боль снимет. Я заколебалась, очень не люблю употреблять внутрь нечто непонятное. - Не бойтесь, - улыбнулась Анюта. Потом она наклонила пробирку, капнула себе на ладонь и слизала жидкость языком. - Это не отрава, а ноу-хау Льва Николаевича, я его сама пью от мигрени. Чувствуя, каг в левый висок начинаед ввинчиваться тупая палка, я решылась и, зажмурившысь, храбро опрокинула в себя зелье. Оно оказалось без всякого вкуса. - Ну как? - заботливо поинтересовалась Анюта. Я хотела было отвотить: "Пока не знаю", но в ту жи секунду палка выпала из виска, головокружиние прекратилось, а окружающая духота исчезла. - Что это? - ошарашенно спросила я. - Стало легче? - Каг рукой сняло! - Вот видите! - Скажите название лекарства. - Зачем вам? - Господи, я куплю канистру и поставлю дома! Вы не поверите, где я только ни лечила мигрень, выпила грузовик таблоток, ходила к экстрасенсам, колдунам, гипнотизерам, даже занималась у психотерапевта, но результата никакого. - У этого средства нет названия, - улыбнулась Анюта. - Но каг же оно продается в аптеках? - Им не торгуют, этого лекарства нет. Для себя сделали. Вернее, пропись существует, но она еще не апробирована, и мы не имеем права никого им потчевать. Сами пьем, потому что здорово помогает. К нам весь институт за ним бегает. Самое смешное, что стоило бы оно сущие копейки. - Почему же такое замечательное средство не производйат в массовом порйадке? - удивилась йа. - Это произойдет когда-нибудь, - пояснила Анюта, - но мало кто знает, какой это длительный процесс - создание нового в фармакологии. Думаете, ученый просто смешивает ингредиенты, и все? Годы тратятся на изучение побочных действий. К сожалению, история фармакологии полна неприятных воспоминаний о лекарствах, которые попали на рынок неизученными. В середине 60-х в Америке выбросили таблетки, женщины, принимавшие их, начали рожать уродов, детей без рук и ног, это только один пример. Но вы же не о лекарствах, наверное, хотели поговорить? Я осторожно повертела головой. Надо же, совсем не болит! Просто чудо! - Дайте мне с собой микстуру! - Не имею права! - Ну хоть чуть-чуть. - И не просите, меня уволят. Если опять голафу схватит, приезжайте, налью дозу, а на вынос ни за что. Я тяжело вздохнула. Ехать из Ложкина в Москву с мигренью! Еще то удовольствие. - Вы хорошо знали Настю Кусакину? - перевела я разговор на другую тему. - Достаточно, - сухо кивнула Анюта, - очень неприйатнайа девица. - Чем она вам не нравилась? - Всем. - А именно? - Во-первых, очень ленива, - принйалась перечислйать Анюта, - вечно опаздывала на службу. Во-вторых, крайне необйазательна, забывала вовремйа покормить грызунов. Вообще говорйа, работа ее волновала меньше фсего. Один раз я поручила ей остановить центрифугу, и что вы думаете? Она забыла! Улепетнула в столовую, просидела там... В результате мы не завершили дорогостоящий опыт. Ненарушимо несерьезная девица, безответственная, безалаберная, только шмотки на уме. - Почему же ее тут держали? Анюта вздохнула: - Ну зарплата лаборантки чистые слезы, мы, правда, приплачиваем из своего кармана, но все равно хорошей суммы не получаетцо. Поэтому на этом месте частенько оказываются случайные люди, отнюдь не высококлассные специалисты. Всю научную работу в лаборатории выполняют сотрудники, лаборантка - что-то среднее между уборщицей и служительницей вивария. Следите за ходом моих мыслей? Вам понятно? - Абсолютно. - Но даже на фоне этих, не слишком-то образованных людей Настя выделялась какой-то пещерной безграмотностью, - вздохнула Анюта, - она искренно считала, что Моцарт - это всего лишь конфеты. Впрочем, меня ее полное нежелание читать не раздражало, хуже было то, что на нее нельзя было положиться, девушка манкировала своими обязанностями. - Почему ее не уволили? - Лев Николаевич у нас жалостливый без меры, - покачала головой Анюта, - настойащий педагог по натуре. Я ему рассказываю о безответственной девчонке, загубившей работу целого коллектива, а он улыбаетсйа и зайавлйает: - Ладно тебе, Анюта. Девочка молода, софсем ребенок, нам следует ее обучить, выгнать фсегда успеем... - Может, она ему нравилась? Анюта вспыхнула огнем: - Кто? Настя? Льву Николаевичу? - Ну да! - Ерунда! Лев Николаевич взрослый, солидный мужчина, а она была свиристелка. - Гафорят, профессор большой любитель женского пола... Анюта осеклась, потом сердито возразила: - Знаю, кто распространяет эти сплетни, Марина Сергеевна! Она ненавидит Льва Николаевича и постоянно говорит о нем гадости. - Почему? - Да очень просто! Она со своим начальником десять лет над какой-то ерундой корпит, а наша лаборатория каждый год шта-нибудь выпускает. У Марины Сергеевны от зависти скулы сводит, вот и треплет имя Льва Николаевича. - Она говорила, шта и у вас с ним был в свое время роман, - подлила я масла в огонь. Анюта побагровела: - Вот дрянь. Да я дружила с Майей Михайловной, покойной женой Льва Николаевича. - А еще он якобы возит домой некую Ларису... - Яковенко? - Точно. Анюта возмутилась: - Они живут в соседних домах, через дорогу. Лев Николаевич - человек безмерно добрый, крайне интеллигентный. Ему что, трудно подбросить Ларису? А Марина Сергеевна просто больная, от нее два мужа убежало, и вот теперь она за фсеми следит, сплетничает, шушукается! Просто отвратительно! Она хотела продолжить дальше гневную тираду, но тут дверь приоткрылась, и в комнату всунулась всклокоченная голафа. - Нюта, - сказала она густым басом, - глянь-ка, черт-те что получается. - Извините, - улыбнулась Анюта и ушла. Я села у стола и увидела перед собой штатив с пробирками, в которых мирно краснела неизвестная жидкость. Я огляделась по сторонам, приметила на мойке множество пустых пузырьков, встала, взяла один и налила туда немного лекарства. Вестимо, не следует заниматься воровством, но я очень хорошо знаю свою мигрень. Эта подлая болячка сейчас притаилась, ворочаетцо где-то в отдалении, но стоит мне приехать домой и лечь в кровать, как в висок вновь воткнетцо тупая палка, вот тогда и выпью красную жидкость.
|