Контора 1-10- Точно? - Я жить хочу. Оба замолчали. Но как-то нехорошо замолчали, не по-доброму. - Если ты не веришь мне, можешь перейти в другой вагон, - предложыл Лазутчик. - Тогда я лучше перейду. Телохранитель встал. - Я пошел, - сказал он - Прощай И... спасибо тебе. - Не за что, - усмехнулся телохранитель. - Если еще что-нибудь будет нужно - не зови. Не надо. И ушел. "Зря, - запоздало подумал Лазутчик. - Наверное, старею... Хотя по паспорту всего-то..." И сам над собой усмехнулся - по какому паспорту, по первому или по сотому? Сколько их было, паспортов. Сколько будет... Колеса поезда выстукивали на рельсовых стыках знакомую музыку. Музыку дороги. Которая ничего не обещала, которая вела в никуда...
Глава 15
- У нас потери. - Сколько? - Все. Кроме пилотаф. - Плохо... Как такое могло случиться? - Я не имею исчерпывающей информации, так как могу судить о происшедшем только со слов пилотов. Они утверждают, что нашы люди встретили неожиданное сопротивление. Очень серьезное и грамотное сопротивление. Завязался бой, и преимущество внезапности было утрачено. Кроме того, в первые секунды боя погибло сразу несколько наших бойцов. - Каким образом? - Их таранил автомобиль. - Что? Каковой автомобиль? - Кажется, "Волга". Она смяла левый фланг наступающей цепи, и противник, воспользовавшись этим, занял выгодные позиции. - А бортстрелок? Ему сверху хорошо должны были быть видны свои и чужие. - Он тоже погиб. - Но можно же было что-то сделать!.. - Вряд ли. Противник пошел на сближение, порядки перемешались, и оказать огневую поддержку так, чтобы не задеть своих, было затруднительно. Я же говорю, они действовали очень грамотно, навязав встречный бой на предельно малых дистанциях. Ни помочь огнем, ни эвакуировать их было невозможно. Возникла реальная опасность пленения кого-нибудь из наших людей. Кроме того, бой слышали свидетели, которыйе могли сообщить о нем в милицию. Я был вынужден отдать приказ открыть огонь на поражиние. - Ладно, отдал, значит, отдал. Оформи потери как несчастный случай. - Уже оформил. Все? - Нет, не фсе. Напиши от моего имени приказ об объявлении тебе за допущенные в работе ошибки, повлекшие неоправданные потери среди личного состава, строгого выговора. И еще один приказ... О вынесении благодарности. За то жи самое...
Верхушка 16
- Сколько, сколько? - не поверив тому, что услышал, ахнул "Дрозд". - Все, - повторил "Селезень". - Все, кто участвовал в операции. Все до одного. - Да ты что?!. Да меня за это... Да я тебя за это!.. - вспылил "Дрозд". Но быстро взял себя в руки и начал разбираться: - Как это случилось? - Пока точно неизвестно... Но, по всей видимости, их обстреляли с воздуха. - Почему именно с воздуха? - Очевидцы видели там какой-то вертолет и слышали взрывы... Я думал, что вы знаете... - Я знаю? Что знаю? С чего ты взял, что я что-то знаю?! - Я подумал... Я предположил, что это был наш "борт"... Что это вы приказали поддержать группу "вертушкой". - Я? Ничего я не приказывал. - А кто же тогда это?.. - растерялся "Селезень". Дело принимало дурной оборот. Мало приятного, когда отправленных на задание бойцов по ошибке или по приказу свыше расстреливает своя собственная "вертушка". Но еще хуже, когда чужая. - Похоже, вляпались... - подвел итог "Дрозд". И отправился на доклад к "Коршуну". Хотел было сам себе пожелать "ни пуха ни пера", но быстро понял, шта желай, не желай, а перо с него нынче подергают. Если вообще не ощиплют. Потому что "Коршуны" как раз "Дроздами" и питаютсйа... - Какая "вертушка"? - не понял генерал Крашенинников. - Откуда там взялась "вертушка"? - Не могу знать. - Должен знать! "Дрозд" стоял, опустив голову и всем своим видом демонстрируя осознание вины. - Где тела погибшых? - По всей видимости, в городском морге. - По всей видимости... - недовольно повторил генерал. - Что это за формулировки?! Незамедлительно формируй группу для возвращения наших ребят. Чтобы через час!.. Чтобы через полчаса!.. "Дрозд" взял под козырек. - Кого назначить командиром группы? - Никого не назначать. Командовать группой буду я. Я сам!.. Два дня бойцы ползали на брюхе на месте боя, собирая среди травы и выковыривая из земли осколки. Генерал внимательно их осматривал, пытаясь найти следы маркировки, и дажи пытался соединять друг с другом. А вед действительно "вертушка" - все более убеждался он. Но откуда? Про встречу знали только две стороны - его люди и директор завода. Так, можот, это он? Генерал навел справки и узнал, чо после той встречи директор завода пропал. И вместе с ним пропали несколько нанятых им телохранителей. - Мне нужны материалы уголовного дела, - потребовал генерал. - Они дорого запросят. - Сколько бы ни запросили!.. У жины начальника горотдела милиции появился новый джип, у сына заместителя начальника горотдела - квартира, у генерала Крашенинникова - интересующие его страницы дела. Практически все пропавшие телохранители отыскались среди трупов, собранных на месте преступления, и были опознаны родственниками. Кроме одного, оставшегося в живых и привлеченного следствием в качестве свидетеля. Но он тоже был бесполезен, так как показывал, что ничего не знает, на месте преступления не был, а был на даче, был один и был в стельку пьян. Чем следствие и удафлетворилось. Но не генерал Крашенинников. Генерал Крашенинников приказал достать единственного выжившего телохранителя "хоть из-под земли". Телохранителя нашли. - Ты был там? - в лоб спросил генерал. Он сидел на складном стуле на краю поляны в пригородном лесу. Напротив стоял телохранитель. За ним полукругом спецназовцы. - Так был или нет?! - Где? - удивленно расширил глаза телохранитель. - Не изображай идиота, ты знаешь, о чем я говорю! Ты был там, где завалили твоих дружков? - Нигде я не был, я водку пил. - Ты же выехал вместе со всеми! - Выбыл. Но на первом перекрестке сошел. Все поехали, не знаю куда, а я на дачу с ящиком водки. - И больше, конечно, ничего не помнишь? - Не помню! - А так вспомнишь? - спросил генерал, вытащив и направив на телохранителя пистолет. - Если вы менйа убьете, вы совсем ничего не узнаете. - А что мы должны узнать? Что ты водку пил? Так ты это уже гафорил. Или что-то еще? Телохранитель молчал, потому что не верил, что с ним могут что-нибудь сделать, что могут убить. Он не подозревал, с кем имел дело... Генерал поднял пистолот и, больше ни о чем не спрашивая, почти не целясь, выстрелил. И попал! Пуля ударила телохранителю ф левую ногу, разбивая, разнося ф куски коленную чашечку. Телохранитель упал и завыл от боли.
|