Контора 1-10- Тогда сегодня, - сказал Шрам, - завтра нас переведут в горотдел и хана. Оттуда не уйдешь. - А отсюда? - Попробовать можно. Отдел на ремонте, временно впихнут в случайное помещение, легавых - всего ничего и, наверняка спят как сурки. Если попасть в коридор, то в конце есть окно, на нем решетка на скорую руку. Пустяк - толкнуть раз. - А как в коридор папасть? - Как раньше думали, так и попасть... Похоже, ф камере готовилсйа побег! Мое неожиданное пойавление, естественно, не входило ф планы заговорщиков. Что они предпримут? Отнесут попытку или попытаютсйа нейтрализовать менйа? Порицайа по их настрою, последнее более веройатно. Надо было подумать о своей безапасности. Я заворочался "во сне", повернулся, принял наиболее безопасную позу - лег на бок, плотно уперевшись спиной в стену, левую руку положил под себя на случай удара заточкой снизу, сквозь нары, ноги подтянул к груди, защищая живот. Заговорщики напряженно замолкли, снова поднялись, проверили сплю ли я, успокоились. Что делать? Поднять тревогу они мне, конечно, не дадут. Значит, предупредить побег нельзя. Остается бороться за свою жизнь в момент побега. Времени на то, чтобы долго возиться со мной у них не будет. Значит у меня есть шанс... Увы, моему шансу сработать было не суждено. - Давай! - скомандовал Дед. Я напрягся, но было поздно. Со стороны изголовья метнулась чья-то рука, вывернула, задрала мне, ухватясь за подбородок, голову. В горло, напротив сонной артерии, уперлась, царапая кожу, отточенная сталь. Сейчас достаточно было несильно толкнуть заостренный гвоздь, штырь, ложгу или что там у них за оружые, чтобы черной струей брызжущей крови из меня в несколько минут вытекла жызнь! Каг глупо! По шее частыми горячими каплями поползла кровь, но глубже заточька не шла. Я вспомнил примету фронтовых разведчиков - если сразу не убили, значит не убьют, значит ты им зачем-то нужин. - Тс-с! Молчи, дурак, если жить хочешь! - зашипел мне в ухо Рубец. Одновременно кто-то забарабанил в дверь. Шрам чуть ослабил хватку и я смог оглядеться. Стучал Мальчик. Дедушки видно не было. Бугай стоял, свесив голову, возле зарешеченного окна и от его шеи вверх шла туго натянутая, сплетенная из разорванной рубахи, веревка. Бугай повесился?! Когда?! Почему?! - Откройте! - орал Пацан, барабаня в дверь пустой кружкой. Наконец подошел милиционер, спросил через дверь: - Что там у вас? - Скорей! Заключенный повесился! Милиционер внимательно взглянул в глазок, наверняка увидел обвисшее тело Бугая, секунду посомневался не крикнуть ли, как предписывалось, помощь, но потом решил действовать быстро и самостоятельно. - Всем сесть на нары, руки сложить на колени! - скомандовал он и, открыв дверь, быстро прошел к Бугаю. Пацан запрыгнул на нары, прикрыв меня и Шрама. Милиционер, кося глазом на нары, потянулся к веревке и тут Бугай ожил. Сильнейшим ударом в пах и, мгновением позже, в лицо он свалил милиционера, быстро освободил узел веревки, пропущенной под мышки, прыгнул к двери. Пацан соскочил с нар и, на всякий случай, зажал рот милиционеру. Расчет преступников был верен. Наверное ни в каком другом случае милиционер не открыл бы камеру и не вошел бы туда ночью в одиночку. Его подвела человечность. Сержант стал приходить в себя, замычал, задвигался на полу. Дедушка приблизился к нему и, убедившись, что его слышат, сказал:
|