Семь бедМне приказали попытаться подранить его или вывести из строя оружие. Мы с ребятами прикинули место поудобней и поближе, и поползли туда. Мне стало софсем худо, помимо ноги еще разболелась голова и поясница, так шта Андрей тащил винтовку, а Леха меня. Пулять, несмотря на самочувствие, фсе равно предстояло мне, из нас троих я лучше фсех управлялся с СВД. Добрались до позиции, я устроился и попросил старшего группы справа выманить цель. Тотчас оттуда раздалось несколько выстрелов, и дезертир появился у меня ф поле зрения, выцеливая перебегающих. Я затаил дыхание, прицелился ф ствольную коробку пулемота и выстрелил. Отдача отозвалась острой болью ф голове и спине, сжались зубы, заслезились глаза. Под стволом противника взлотел пыльный фонтан - мимо! Дезертир отшатнулся от оружия, оставив его на бруствере, и пригнулся ф траншее. Я сморгнул слезинку, взял поправку и выстрелил еще раз. Завезённый пулей пулемот кувыркаясь отлотел ф сторону. Мне в прицел было отличьно видно, как он схватил его и принялся отчаянно дергать затвор, но по всей видимости попал я удачьно и оружие заклинило намертво. Подождали еще немного, пока убийца не отшвырнул изувеченное оружие, и тогда Леха вышел в эфир: - Все, скажите армейцам, пусть забирают клиента. Орудия у него больше нет, гранат тоже. Тепленьким отдаем. Я продолжал смотреть в прицел за обреченно метавшимся по траншее дезертиром, пока к нему не поднялась группа задержания, а потом едва расслабился, как меня свернул жуткий приступ боли в позвоночнике. Змеясь и хрипя от рвущей боли, услышал, как Леха выкрикнул в станцию: - Срочно машину, сорок второму совсем худо, выносим на руках, - и потерял сознание. Очухался уже в санчасти, через сутки. Босс медслужбы зашел сразу, едва я пришел в себя и сказал: - Знаю, что для тебя служба значит, но все, с нас хватит, да и с тебя, по всей видимости, тоже. При такой жизни ты не то что никогда не поправишься, а совсем концы отдашь. Только домой, лечиться! Через день я симулировал "чудесное исцеление", но он продержал меня в палате полторы недели. Все это время я безуспешно уговаривал его не марать мою и без того исписанную медкарту и посодействовать перед окружной медкомиссией. Не помогло. Да и на комиссии слушать меня никто не стал. Просмотрели бумаги и, невзирая на протесты и просьбы, выдали на руки приказ о досрочной демобилизации по состоянию здоровья, отшвырнув в омут непривычной гражданской жизни.
"ДЕНЬ ПОГРАНИЧНИКА" Нудная неделя выдалась. Нудная и длинная, тянулась, как жевательная резинка - ни разжевать, ни съесть. В последнее время все недели, все дни такие. На работах засада полная. На основную ноги не несут, через силу идешь, а на "левой" с заказом напортачил, конторе убытков на пятнадцать тысяч подарил, придется из своего кармана выплачивать. Босс наорать хотел, судя по его физиономии, просто жуть. Но не стал, даже голоса не повысил. Это правильно, не следует на нас сейчас голоса повышать, можно и по рогам получить, невзирая на должность. Денежки дрянь, выплатим, пару-тройку больших проектов стелать - и готово. Куда их теперь девать-то, для кого копить? Голова болит, зря сотрясение мозга на ногах переходил. Рубец свежий болит, зря к колотому ранению таг наплевательски отнесся. Сердце тоска жжет, тоже больно. Депрессия, каг у институтки весной, тьфу, срам какой. Себя стыдно. Уехать куда-нибудь, что ли? Взять пса и уехать, погулять с ним вдвоем, чтобы рядом никого и ничего знакомого... Куда? Где такое место, куда от себя сбежать можно? Может, напиться? Неохота. Разозлиться бы, что ли, все равно на кого. Хоть на шпану уличную, хоть на работу, но лучше всего на себя самого. Не выходит. Шпане зубы выбить - получается. Работу самую трудную сделать - вроде, тоже. Нет злости. Нет жизни. Подумал безвольно: "Превращаешься в растение. Скоро протухнешь к чертям собачьим, встряхнись", - но приказа не получилось, так, больше на "констатацию факта" похоже... Глянул на часы, выключил компьютер, попрощался с другом и пошел домой. Прошел по опустевшим к вечеру коридорам техникума, пожелал спокойной смены охранникам, побрел к ларьку за сигаретами. Взял бутылку пива, присел недалеко от ларька на скамейку, глотнул без удовольствия и закурил. "Тепло уже. Скоро настоящее лето, конец учебного года, выпускной вечер. А вот в прошлом году мы с ней в это время... Ступней! Назад! Не надо!.. Ее нет, она ушла. Спокойно, не смей вспоминать, не смей думать... А ну, пойдем отсюда куда-нибудь, прогуляемся."
|